Старик был напуган. Ребенок, которого незнакомец пытается увести, например, из скверика, оглядывается с таким же страхом и испугом, с каким он поглядел на Тати.
Однако Амелия улыбнулась ему во весь рот и покачала головой, будто старалась приручить новую собаку, появившуюся в доме.
— Напомни ему, Дезире, что за ним будут ухаживать и что он сможет целыми днями отдыхать. Напиши ему также, что в его доме живет убийца и что в один прекрасный день все может произойти.
Она повернулась к Тати:
— Насколько я понимаю твою игру, этот человек здесь не случайно. В один прекрасный день ты добьешься — Бог знает каким образом, — что папочка подпишет тебе бумагу. И тогда старик сразу исчезнет, чтобы уже не смог изменить свое решение. Признайся! Признайся, что уже в тот день, когда ты пришла сюда — а мы были тогда еще совсем девочками, — ты решила, что командовать здесь будешь именно ты! Наш бедный брат был ослеплен и ничего не понимал. Ты уже тогда была ловкой и хитрой. И я все думаю, не от того ли он умер. Ты написал, Дезире?
Он протянул ей блокнот, в котором написал несколько строк.
— Напиши еще, что здесь его жизни угрожает опасность.
Старому Кудеру не терпелось уйти. Он выпил свой стаканчик, и Амелия вздохнула:
— И при этом она еще разрешает ему выпивать, хотя знает, что он всегда плохо переносил спиртное и врач ему запретил.
— Читай, Кудер! — рявкнула Тати, которая, казалось, развлекалась происходящим и с вызывающим видом стояла посреди кухни. — Тебе будет хорошо у них в трехкомнатной квартирке на втором этаже какого-нибудь серого дома. И с кем ты будешь заниматься любовью, а?
— Тати! — воскликнула Амелия, очнувшись от оцепенения.
— Как будто ты его не знаешь! Как будто ты не знаешь, что он начал это, когда еще был жив твой брат! Ну вы, все, посмотрите-ка на него. Неужели вы думаете, что он хочет к вам?
Старик поднялся, уронив блокнот на пол, и пересел поближе к огню, чтобы выбраться из эпицентра событий.
— Ты пользуешься тем, что старик не в своем уме. Но предупреждаю, ты еще ничего не выиграла. В таких случаях существует право назначать семейный совет. Я-то знаю, мне юрист сказал. И скоро… — Она оглядела стены комнаты и резко махнула рукой: — Тебя вышвырнут отсюда вместе с твоим убийцей. — Ее трясло, губы дрожали. Ее взгляд упал на окно, позолоченное солнцем. Видимо, оно ей о чем-то напомнило, поскольку она воскликнула: — А где Эктор? Дезире! Быстро найди Эктора… Он же может…
Тати довольно улыбалась, теребя камею, приколотую к черному шелковому платью, ту самую, что была видна на портрете свекрови.
— Может, ты выпьешь что-нибудь, чтобы успокоиться? — спросила она, взяв бутылку наливки.
И тут Амелия сделала неловкое движение, вырвав бутылку, которая упала и разбилась. Тати непроизвольно сорвала с золовки шляпку, упавшую в красную вязкую лужу.
— Амелия! Тати! — завизжала испуганная Франсуаза.
— Хорошо еще, что я сдержалась! — прерывисто дыша, произнесла Амелия, глядя на Жана в опасении, что тот вмешается. — Где Дезире? Дезире! Дезире! Эктор! Где вы там?
Она открыла дверь. В лучах проникшего в кухню солнечного света, обрисовавшего на красном плиточном полу причудливый ромб, золотилась в воздухе мелкая неподвижная пыль.
Амелии хотелось зарыдать. Франсуаза поднялась со стула.
— Дезире! Эктор! Клянусь, мальчишка упал в канал.
Что и дало ей повод разрыдаться.
— И ты тоже уходи, старушка! — произнесла Тати, слегка подталкивая безучастную Франсуазу к двери. — Иди к своей мерзавке-дочери. Иди, иди!
Ударом ноги она захлопнула дверь.
— Этот дом… — обратилась она к Жану, дойдя до середины комнаты. — Да они с ума сошли! Сама идея делить дом… А кто должен будет ходить за стариком, а? Разве это будет справедливо?
Первый раз она посмотрела на Кудера с какой-то нежностью.
— Небось испугался потерять свою Тати и возможность время от времени шалить…
Она потрепала его по щеке, подарив ему обещающий взгляд:
— Пойдем! На этот раз ты заслужил.
Кивком головы она показала ему на лестницу.
Отвернувшемуся в тот момент Жану даже показалось, что она сделала какой-то непристойный жест.
Он смотрел в окно. Амелия без шляпки и с растрепавшимися волосами эмоционально объяснялась с огорченным мужем. Мальчишка, у которого промок ботинок, только что получил оплеуху, ибо его щека покраснела и он тер глаза грязными руками.