***
Харьков.
Группа Кравцова.
Сентябрь, 1942 год.
Капитан госбезопасности Кравцов уже несколько месяцев работал в Харькове. Ему удалось перевоплотиться в исполнителя песен Савика Нечипоренко. Румынские офицеры признали в нем того, чьи концерты они посещали в Бухаресте. Среди друзей Савика была даже майор Ион Драгалина сын генерала Корнелиу Драгалина, командующего 6-м румынским корпусом.
Из центра еще в июне группе Кравцова-Нечипоренко передали строгий приказ – заниматься концертной деятельностью и ничем больше! Нольман переживал, что обстоятельства внедрения группы были не совсем чистыми. Дабы заменить настоящего Савика Нечипоренко на Кравцова, пришлось организовать налет «партизан» на машину с артистами и охрану уничтожить. Савик при этом был убит, хотя Нольман хотел оставить его в живых, дабы он подделся с Кравцовым основными фактами своей биографии. Но шальная пуля сразу унесла жизнь певца. Пришлось импровизировать.
В Москву переправили только певичку Аду Лепинскую…
***
Нольман сказал Аде:
– Вам ничего не грозит, и вы спокойно переживете войну в специальном учреждении, где условия содержания хорошие. Это совсем не лагерь для военнопленных.
– Но я не ваш враг, господин офицер. Я только певица.
– Вас заставили ехать в Харьков?
– Нет. Я сопровождала Савика. Я всего лишь его сопровождение. Основной человек в нашем музыкальном коллективе он. А певицу он мог взять любую. Не только меня.
– Вы были с ним близки? – спросил Нольман.
– Совсем недолго, господин офицер. Теперь как женщина я Савика не интересую. У него есть и более молодые любовницы. Но и Савик человек не военный.
– Мне нужно знать о нем все.
– Все?
– Всё, что знаете вы, Ада.
– Но я знаю про Савика не так много. Мы с ним были любовниками в прошлом. Но не были так близки, чтобы он делался со мной своими тайнами, господин офицер. Вам лучше спросить его самого.
– Это невозможно.
– Неневозможно? – удивилась Ада.
– Савик Нечипоренко умер от полученного ранения как и его аккомпаниатор. Рассказать он не сможет ничего. И теперь ваша судьба в ваших руках.
– Но что я могу, господин офицер? – в отчаянии спросила она.
– Я вам объясню. Сейчас здесь будет женщина, которая станет вами.
– Мной? – не поняла Ада.
– Вами! Она поедет в Харьков вместо вас и будет там петь. И вы должны поработать с ней так, чтобы все поверили там, что она это вы.
– Но ведь Савика нет.
– Это не ваша забота, Ада. Вам нужно подготовить нашего человека.
В камеру вошла курсант разведшколы Антонина Шарко.
Ада посмотрела на молодую девушку.
– Она?
– Да, – сказал Нольман.
– Но эта девушка моложе и совсем не похожа на меня.
– Это пока. На ней нет никакой косметики, и волосы её собраны в жгут на затылке. Мы это изменим.
– Мне 34 года. А этой девушке едва 20 лет.
– Вам 34? Но в документах указано 26 лет!
– Я уменьшила свой возраст. И я выгляжу моложе своих лет, господин офицер.
Нольман посмотрел на Шарко. Фигуры у женщин были приблизительно одинаковые. Только грудь у Ады была немного больше. Но эту проблему можно решить подкладками. А вот возраст! Шарко 21 год, а настоящей Аде 34 года! Разница в 13 лет существенная.
– Я справлюсь, товарищ старший майор, – сказала Шарко…
***
По версии пришедшего в Харьков Савика и его подруги Ады Лепинской их захватили партизаны. Продержали неделю и затем отпустили. При нападении Савик был опасно ранен в руку, и едва не началось заражение. В отряде помощи ему почти никакой не оказали. Основное лечение прошло в немецком офицерском госпитале.
Инициатором ранения Савика в руку был старший майор Нольман. Дело в том, что настоящий Савик Нечипоренко отлично играл на рояле. Кравцов этого не умел. Пришлось импровизировать.
Из «партизанского плена» Савик вернулся помятым. Его лицо «украшали» синяки, но голос не пострадал. Участие капитана Кравцова в самодеятельности сделало свое дело. Песни Петра Лещенко удавались ему хорошо. А вместе с Адой они отлично исполняли русские старые романсы.
Ада Лепинская, курсант разведшколы Антонина Шарко, таким голосом как Савик не обладала, но зато была весьма красива. И нравилась немецким и румынским офицерам.
Пианист Жора Гусевич, якобы нанятый Савиком в Харькове вместо погибшего при «нападении партизан» аккомпаниатора, был настоящим виртуозом.
Кравцов потребовал от группы забыть свои настоящие имена и даже в личных разговорах быть теми, кто они есть сейчас. Артистами и никем иным.