— Ничего! Остается только пустить себе пулю в лоб. Но, разумеется, после того как я всажу в тебя не меньше двенадцати. Вот что я сделаю.
Он наклонился к шоферу и рявкнул:
— Пошевеливайся! Быстрее!
— Куда мы все-таки едем? — пробормотал Джереми.
Но Белиджан грубо оборвал его:
— У тебя с собой чековая книжка?
— Да.
— Выписывай чек на два миллиона на имя Пегги! Немедленно!
— Ты сошел с ума! У меня нет такой суммы в банке!
— Мне на это наплевать! — Белиджан гневным жестом откинул пюпитр из орехового дерева, встроенный в спинку переднего сиденья. — Пиши!
— Бели! Опомнись! Ты еще не все знаешь.
Лицо Белиджана окаменело.
— Не все? Как это — не все?
Джереми замолчал, потом, собравшись с духом, запинаясь произнес:
— Послушай… Мы с ней вчера вечером виделись. У нее были непредвиденные расходы…
— Сколько?
— Пятьсот тысяч долларов.
— Ого! Значит, ты ей должен два с половиной миллиона!
— Немного больше.
— А ну выкладывай все! Говори или я… я…
Белиджан был так разъярен, что с ходу не смог найти подходящей угрозы, и его слова повисли в воздухе. Джереми схватил его за руки, как бы умоляя выслушать.
— Она теперь требует три миллиона.
Белиджан схватился за голову, бессильно откинувшись на спинку сиденья.
Джереми выглянул. Машина подъезжала к ресторану.
— Видишь ли, — начал было он, но Белиджан вцепился в него и сильно встряхнул.
— Выписывай!
— Я тебе повторяю, что…
— Пиши, или я разобью твою дурацкую башку! И ради всех святых, не пропусти ни единого слова из того, что я сейчас скажу.
Он задыхался от гнева, и, когда говорил, из его ноздрей вырывался сиплый свист.
— Я попробую, постараюсь в последний раз — запомни: в последний раз! — спасти положение. Мы сейчас войдем в этот проклятый ресторан. Ты и я. Вместе. Пойдем прямо к их столику… Ты должен вести себя так, словно опоздал на эту встречу.
— Но у меня не запланирована встреча! — взбунтовался Джереми.
Белиджан посмотрел на него с нескрываемым презрением.
— Ты обнимешь Пегги как лучшую подругу. Поздороваешься с Бен Слиманом. Что-нибудь закажем. Своим присутствием мы превратим эту скандальную свиданку в политическое событие особой важности. Глава демократов берет на себя инициативу обсудить проблемы мирного урегулирования конфликта на Ближнем Востоке с лидером арабских сил, который прибыл в Нью-Йорк на встречу с Джереми Балтимором, политической надеждой страны. Усек, кретин? Это все я сейчас расскажу репортерам!
— Но Пегги… Она меня пошлет!
— Нет, идиот! Ибо, прижав ее к своей груди, ты незаметно сунешь этой мерзавке чек. Выписывай живее! И — вперед!
— Бели! Ты прекрасно знаешь, что мама…
— Плевал я на твою маму!
— Банк…
— Дерьмо твой банк! Дом еще принадлежит тебе?
— Но…
— Сколько он стоит?
— Семь… восемь миллионов.
— Заложи его! Выкручивайся как хочешь, но подпиши! Быстро, они уже здесь.
Джереми торопливо поставил подпись. Распахнулась дверца. Белиджан и он вышли навстречу окружившим лимузин репортерам с торжественно-сосредоточенными лицами, как и подобает государственным мужам, вершителям международной политики. Отпуская на ходу шуточки, Белиджан двинулся вслед за Джереми к столику Пегги. Она встретила непрошенных визитеров так естественно, словно ждала их со дня своего появления на свет. Джереми заключил ее в объятия, прижал к себе и сунул ей в руку чек. Пальцы Пегги хищно сжались, скрывая вожделенную бумагу от посторонних глаз. На ухо она ему едва слышно шепнула:
— Три?
Подставляя ей для поцелуя щеку, Джереми так же тихо ответил:
— Три.
Только тогда Пегги представила прибывших ошарашенному Бен Слиману, который изо всех сил старался казаться невозмутимым.
— Что происходит? — Пегги и сама была удивлена. — Ничего не понимаю, — тихо прошептала она ему.
На лице Слимана Бен Слимана застыла дежурная улыбка, а Белиджан, бросив пару ничего не значащих фраз, поднялся, увлекая репортеров в другой конец зала и на ходу отвечая на вопросы, которые сыпались со всех сторон. Джереми, продолжая игру, наполнил бокалы шампанским и провозгласил тост:
— За вас… За арабский мир!
Но Бен Слиман не сделал и движения.
— Я не употребляю спиртного, — холодно отказался он.
Эпилог
Гирлянды, стоики с закусками, цветы, оркестранты и певцы, сменяющие друг друга, нацеленные на огромное электронное табло телевизионные камеры — так выглядел в ночь с 1 на 2 ноября громадный бальный зал отеля «Уолдорф», где собрались не менее двух тысяч приглашенных, чтобы напрямую принять участие в выборах нового президента. Сюда поступали данные из всех штатов, и комментаторы, поднимаясь на подиум, здесь же давали оценку результатам голосования. Демократы не набрали и половины необходимых для победы голосов.