Ни обликом, ни характером Мегрэ не похож на знаменитых детективов Эдгара По, Конан Дойла или Агаты Кристи. Сименон постоянно подчеркивает, что его Мегрэ — рядовой человек, среднего культурного уровня, с незаконченным медицинским образованием. «Я часто думал, разве не существуют врачи, которые были бы одновременно целителями и тела и духа, иначе говоря, врачи, которые знали бы о больном все — его возраст, физическое состояние, нравственные возможности; такие врачи могли бы посоветовать человеку, какой путь ему лучше избрать в жизни. Это было в 1917 году. Вот таким я и задумал Мегрэ. Именно этим и занимается Мегрэ, и поэтому необходимо было, чтобы он два-три года проучился на медицинском факультете: ведь он должен обладать в какой-то степени медицинским подходом к людям. Для меня Мегрэ нечто вроде le racommodeur des destinées (штопальщика судеб)». У Мегрэ удивительное чутье на людей. От природы он наделен здравым смыслом, к тому же долголетняя служба в полиции обогатила его огромным жизненным опытом. У Мегрэ редкий дар перевоплощения, дар вообразить себя в «шкуре» другого человека. Ему важно понять, почему человек стал преступником, а для этого он должен досконально изучить его прошлое. «Человек без прошлого для меня не существует», — утверждает он. Свою основную цель Мегрэ усматривает не в задержании преступника, а в предотвращении преступления. Он считает себя ответственным за людей, с которыми его сталкивает жизнь, и никогда не идет на сделку с совестью, несмотря на неприятности по службе и стычки с начальством, на тревожное ожидание пенсии и страх уйти из гущи жизни на покой. Сименон сумел придать редкое обаяние немолодому, некрасивому, грузному, немногословному, мрачному и порой ворчливому человеку. Мегрэ никогда не теряет веры в людей и любовь к ним: «Именно потому, что я видел много всевозможных гнусностей, я смог прийти к выводу, что они с лихвой компенсируются смелостью, доброй волей и самоотверженностью людей», — говорит Мегрэ, и этой убежденностью он особенно близок своему автору.
Уже ранние книги цикла «Мегрэ» выделялись из многих современных детективов особым живописным мастерством, умением Сименона скупыми, но сочными мазками нарисовать и сделать зримыми обстановку, природные условия тех мест, где развертываются события романа. Французский писатель Даниель Ропс еще в 1932 году отмечал: «Господину Жоржу Сименону присуще такое изображение атмосферы и психологии, которое совершенно отделяет его от англосаксонских конкурентов и придает специфически французский характер его романам… Отметим, что господин Сименон обладает такими обширными познаниями страны и людей, что многие романисты могли бы ему позавидовать… «Безумный из Бержерака» или «Покойный мсье Галле» исключительно правдиво раскрывают «скрытую жизнь» героев». Даниель Ропс подчеркнул очень важный отличительный признак первых романов о Мегрэ. Уже в них Сименона интересует «скрытая жизнь» героев. Он ищет пути, которые введут его во внутренний мир человека, такую же цель он поставит и перед своими первыми «трудными» романами, к созданию которых также приступит в начале 30-х годов. Интересно отметить, что определенный круг вопросов освещается Сименоном одновременно как бы в двух планах: в социально-психологических романах и в цикле «Мегрэ». Прежде всего это относится к проблемам, связанным с социальным антагонизмом, неравенством в правах и перед законом, разобщенностью людей и непониманием между людьми, даже близкими, распадом буржуазной семьи, судьбами молодежи на Западе и т. д.
От романа к роману характер Мегрэ непрерывно развивается и усложняется. Писатель постепенно расширяет поле его деятельности. Из бедных предместий, провинциальных городков, рыбачьих поселков он попадает в респектабельные буржуазные кварталы, в высший свет и даже в правительственные сферы. Этот новый мир внушает ему отвращение, и всякий раз он в ярости покидает тех, кто причисляет себя к верхушке общества. Снисходительный к проступкам маленьких людей, Мегрэ безжалостен к богатым бездельникам, эгоистам, стяжателям и ханжам. С каждым романом растет критическое отношение Мегрэ к действительности. Обостряются конфликты с выпускниками юридических школ, не знающими жизни франтоватыми прокурорами, консервативными судьями и следователями. Раньше Мегрэ надеялся стать «штопальщиком человеческих судеб», верил в действенность своей помощи пострадавшим. Теперь он все чаще отдает себе отчет в ограниченности своих прав, в неспособности добиться справедливости при защите простых людей, в невозможности быть «вне политики».
«Создавая образ комиссара Мегрэ… я действительно пытался отделить и даже оградить его от политики. В то время я верил, что это возможно, мне хотелось убедить читателей в праве на существование честной, независимой и одновременно социально активной личности, стоящей вне существующих политических партий и течений. И я действительно искренне верил и считал, что полиция, органы правосудия и другие институты могут существовать в нашем обществе вне политики. Но, увы, — жизнь давно избавила меня от этих иллюзий молодости»[7], — признает Сименон. Вот почему в романах 50—60-х годов все чаще «Мегрэ разгневан», «Мегрэ терпит поражение», «Мегрэ защищается», «Мегрэ в тревоге» и т. д. В этих романах Мегрэ — умудренный опытом человек, в характере которого преобладают черты, свойственные психологу и врачу.