Вот!
Теперь она выходит. Прощается с мужчиной в голубом пиджаке поверх больничных штанов. Что-то говорит ему. Увидимся завтра, ага… Голос звенит в тихом ночном воздухе. Ан уж нет, ты завтра больше никого не увидишь… Так, поворачивается. Улыбаясь. Идет налево к киоску над станцией метро, на следующем углу. Впереди нее бегут две сестры. Итак: сейчас!
Шаг вперед. Быстро. Через улицу. Оружие наголо. Двигайся же, двигайся быстро. Позади нее. Тут! Тут! Тут! Тут!
Кто-то визжит.
Бежать отсюда.
Бежать!
Глава 11
Влети она в «дежурку» на метле, и то не выглядела бы столь ужасающе. Светлые волосы свалялись космами, голубые глаза метали молнии, губы закушены от гнева. Она, буквально перелетев через металлическую вертушку проходной, устремилась к Карелле и Брауну.
— Итак, я хотела бы вас выслушать! — заявила она.
Оба сыщика заморгали глазами.
Поскольку минут пять назад они ознакомились с баллистическим анализом, то могли ей сообщить, что теперь у них имеется адекватное представление о пулях 22-го калибра, которыми прошлой ночью была убита ее мать… Но, похоже, она была не в настроении выслушивать, что ее отец и мачеха были убиты из одного и того же револьвера. Они навидались всяких возмущенных граждан, но такое редко бывало на точке кипения. Ее кулаки были крепко сжаты, казалось, она изготовилась избить обоих, хотя они не знали, что ей такого сделали. Она им сказала:
— Почему вы меня не вызвали?
— У нас нет вашего вермонтского номера, — ответил Карелла. — Ваша сестра сказала… что сама позвонит вам…
— Оставьте ее в покое! Это ваша обязанность — известить меня об убийстве матери.
В принципе, это вовсе не входило в их обязанности. Нигде — ни в законе, ни в служебных инструкциях — не сказано, что полицейский следователь обязан извещать родственников о происшествии. Больше того: по нашим временам это являлось даже излишним. В большинстве случаев семью ставило в известность телевидение. В наставлении, подготовленном бывшим шефом детективов, семья и друзья по значимости занимали шестое место в перечне первостепенных рекомендательных процедур:
заведите рабочий блокнот;
определите необходимые личные средства;
выделите канцелярский персонал;
распорядитесь об установке дополнительных телефонных линий;
тщательно допросите всех свидетелей и подозреваемых;
расспросите семью и друзей погибшего в целях более полной информации о предшествующих событиях.
Как видите, семья и друзья должны быть опрошены лишь после подозреваемых. И уж только потом — побочная информация. Но нигде и никем не предписывалось, что детектив в первую очередь должен связаться с семьей, даже в том случае, — а такие случаи бывали, — если это оказывалось важнее всего. Прошлой ночью они тотчас позвонили Лоис Стайн и действительно спросили у нее номер телефона в Вермонте. Она сказала, что сама туда позвонит. Видимо, так и сделала. Потому что Бетси сейчас и была здесь, вся в пене, проклиная их, угрожая вчинить им иск или вообще повесить вверх ногами в Скотланд-Ярде. А именно такого наказания заслуживало их возмутительное преступление. Карелла же считал, что по-настоящему возмутительное преступление — это еще одно убийство. Поэтому он полагал, что взбешенной леди лучше было бы сосредоточиться не на поверхностных выдумках. А Браун мысленно даже перещеголял Кареллу: не Бетси ли прикокала свою мамашу? Опять проделала челночный прыжок в город и Вермонт. Пока, мама. Бай…
— Нам очень жаль, мисс Шумахер, — сказал он вполне искренне, — но было уже очень поздно, когда мы добрались до вашей сестры…
— На месте происшествия было так много хлопот, — добавил Карелла.
— И мы действительно запросили у нее ваш номер.
— Она мне позвонила в четыре утра, — сказала Бетси.
— Мы как раз в это время ушли от нее, — заметил Браун.
Надо было бы ей рассказать, сколько работы проделано на месте происшествия низкооплачиваемыми служителями закона, возились всю ночь. Составляли схемы, печатали донесение…
— Это входит в ваши обязанности, — упрямо повторила Бетси, правда немного смягчившись. — Лоис сказала, что мать убили около полуночи, а я об этом узнала только в…
— Да, свидетели показали, что это было в полночь.
— Вы говорите, есть свидетели? — удивилась Лоис.
— Да, двое.
— Люди, наблюдавшие всю сцену, стрельбу?
— В сущности, они слышали ее, — сказал Карелла. — Две медсестры на верхних ступеньках спуска в подземку. Обернулись, услышав выстрелы, увидели, как убийца убегал…
— Значит, у вас есть его описание?
— Не совсем. Они видели кого-то, но не смогли показать, как выглядел этот «кто-то», с тем лишь исключением, что он…
— Или она, — вставил Браун.
— Или она, — продолжил Карелла, — в черном. С ног до головы.
— Значит, вы на самом деле не знаете…
— Да, мисс Шумахер, не знаем, — сказал Карелла. — Пока не знаем.
— Так, так, пока, — заметила она. — И когда же, по-вашему, узнаете?
— Мы делаем наше де…
— Но это уже четвертая жертва, Боже всемогущий!
— Да, мы…
— Но это — та же личность, не правда ли? Убившая папу, а теперь…
— У нас есть веское основание полагать, что это та же самая личность. Да.
— Мне наплевать на его шлюх, жаль, что их не убили еще раньше. Но если хотите знать мое мнение…
Вообще-то, они этого действительно хотели.
— …эта личность охотится за всей семьей. А шлюхи — дымовая завеса…
Они, кстати, рассматривали и такую версию, но отвергали ее.
— …чтобы скрыть подлинную цель — мою мать и отца. И это может означать, что теперь на очереди Лоис и я. — Секунду поколебавшись, она сказала: — Пока вы что-нибудь не предпримете.
— Мы делаем все, что в наших силах, — заверил Карелла.
— Я так не думаю. Тогда почему в течение двух-трех недель убили четверых человек?
— Сегодня — две недели, — заметил Браун.
— Ну вот и выходит: ничего не делаете. Где, черт бы вас побрал, вы были той ночью, когда убили мать?
Детективы промолчали.
— Разве вы не видите, что это — боевая тропа?
— Как вы ее себе представляете, мисс Шумахер? — как можно мягче вымолвил Карелла.
— А так. Сначала убили папину шлюху, потом его самого. Можно было подумать, что дело только в них. Но потом убивают другую шлюху…
— Но эта «другая»…
— Миссис Шумахер, его любимая жена, — насмешливо произнесла она. — Маргарет, самая первая шлюха. К сентябрю они были женаты уже два года, и что же? Разве не ирония судьбы? Но в июне, когда свадебная трапеза еще не была убрана со стола, он нашел себе новую подружку. Дело в том…
Браун подумал, что ее хронология несколько хромает.
— …эта личность, кто бы она ни была, сначала убивает новую шлюху, а потом моего отца…
Браун досконально помнил, что со Сьюзен Брауэр разделались только в нынешнем году.
— Это была попытка показать, что между ними существует связь.
— Но связь таки была, — заметил Карелла. — Ваш отец имел с ней…
— Я знаю, что он с ней делал, слава Богу, читаю газеты, мерси. Моя версия: убийца переходит потом к Маргарет для того, чтобы мы думали, что он охотится на всех папиных куколок, тогда как охотится он за всей проклятой шумахеровской семьей. Не надо быть гением сыска, чтобы это усечь. Я-то думала, что вы всерьез считаете себя сыщиками. Ну, а кого вы желаете видеть в качестве следующей жертвы? Мою сестру? Меня?
— Вы ошибаетесь в своих заключениях, — сказал Браун.
— Правда? — Она повернулась к нему. — А у вас какие заключения? Первые три убийства были…
— Вы ошибаетесь в сроках. Например, когда именно он начал с Брауэр.
— Да знать не хочу, когда он с ней начал, но знаю, что отец был с ней в близких отношениях в прошлом июне.
— Не могло такого быть.
— А я говорю — могло.