Когда мы подъезжаем к хижине, мои внутренности скручиваются в узел. Как всегда, я осматриваю весь дом, удостоверяясь, что ничего не изменилось.
На кухне я ощущаю холодную волну ужаса, когда замечаю, что одного из трех кексов, которые мы оставили, не хватает. Я хотела, чтобы Кларк съел их сегодня на десерт.
Я зову Кларка, и он прибегает.
— Ты съел кекс? — спрашиваю я его, стараясь не думать о худшем.
— Нет.
Он качает головой.
— Я оставила тебе три кекса на десерт, помнишь?
Он смотрит на кексы на столе и снова качает головой.
— Нет, мамочка, я думаю, ты оставила только два.
Он, должно быть, ошибается. Я практически уверена, что оставила три кекса.
— Милый, — говорю я, поворачивая его лицом к себе, — ты просто забыл? Это нормально — сказать маме, если ты не помнишь.
— Я не забыл.
Он топает ногой.
— Я не лгу, мамочка. Я не лгу.
— Конечно, нет, малыш. Конечно, нет.
Чувствуя себя ужасно, я притягиваю его к себе и целую в макушку.
Мгновение спустя он оставляет меня стоять на кухне, гадая, не схожу ли я, наконец, с ума.
Глава 10
Как только Кларк засыпает, я откладываю книгу, которую читала ему, и на цыпочках выхожу из комнаты, тихо прикрыв дверь.
Статьи из интернет-газеты, которые я распечатала сегодня в ресторане, лежат в гостиной.
У меня нет ноутбука, поэтому Таша разрешила мне пользоваться компьютером в ее офисе, когда я захочу, но я всегда нервничаю, что могу оставить какие-то подсказки о том, кто я такая. Я пользуюсь им только раз в месяц и всегда обязательно удаляю историю поиска после того, как закончу.
Я едва могу дышать, когда раскладываю статьи, связанные с убийствами Бретта и Джанеллы.
Два дня спустя меня все еще преследует мысль о пропавшем кексе, я все еще задаюсь вопросом, была ли это паранойя или кто-то и правда побывал в хижине.
Я еще несколько раз спрашивала Кларка, уверен ли он, что было только два кекса. Каждый раз ответ был утвердительным.
Я хочу верить ему, но что-то мне мешает.
Взяв себя в руки, поднимаю первую статью. Это старая статья, которую я уже читала вскоре после того, как покинула Форт-Хейвен. Снова откладываю ее и просматриваю бумаги, чтобы найти более свежую, которая дала бы мне более точную информацию о том, насколько я близка к поимке законом.
Я нахожу ту, что двухдневной давности, и у меня перехватывает дыхание.
Они не сдались. Они все еще ищут меня.
Мои фотографии украшают страницу. Я рассеянно поглаживаю пальцами родинку на ключице. Я могу изменить свою внешность, но это единственное, что я не могу изменить, но хорошо скрываю под одеждой и макияжем.
Я судорожно вдыхаю и выдыхаю воздух из легких. Каждое слово, которое я читаю, ощущается как удар кинжалом в сердце.
Новый начальник полиции Форт-Хейвена поклялся найти убийцу Бретта Уилтона. Как известно, предыдущий начальник полиции погиб в автомобильной катастрофе два месяца назад.
Я просматриваю статью, но не в состоянии прочитать каждое слово, только те предложения, которые выхватывает взгляд.
«Меган Уилтон разыскивается за убийство своего мужа Бретта Уилтона и их экономки. Коул Уилтон, отец Бретта Уилтона, предлагает вознаграждение в размере 20 000 долларов любому, кто сообщит ему о местонахождении его бывшей невестки. Он отказывается терять надежду на то, что она будет найдена и привлечена к ответственности, а он сможет воссоединиться со своим единственным внуком.
Трагедия смерти Бретта Уилтона потрясла маленький городок Форт-Хейвен. Он был найден мертвым в своем доме 20 июня прошлого года. Всего несколько часов спустя домработница Джанелла Сориано также была найдена мертвой, отравленной цианидом, тем же ядом, который, как полагают, убил Бретта Уилтона. После первоначального допроса полицией Меган Уилтон исчезла из Форт-Хейвена вместе со своим сыном, и больше ее никто не видел.
Если у вас или у кого-либо из ваших знакомых есть какая-либо информация, касающаяся ее местонахождения, мы настоятельно рекомендуем вам как можно скорее связаться с полицией или Коулом Уилтоном».
Листок бумаги падает на ковер. Я не отрываю от него взгляда. Я впервые слышу о том, что убило моего мужа. Как он умер, больше не имеет значения. Важно то, что меня все еще разыскивает полиция.
Я думала, что дело закрыто, что они махнули на меня рукой. Но опять же, год — это небольшой срок, особенно когда речь идет об убийстве. И я никогда по-настоящему не ожидала, что Коул сдастся. Он не такой человек.
Мне удавалось скрываться целый год, но такое чувство, что я приближаюсь к финалу. Теперь, когда за мою голову назначена награда, у людей будет больше мотивации искать меня. Кто-нибудь здесь, в Уиллоу-Крик, может узнать меня и сообщить в полицию.
Я не понимаю, почему их просят связаться и с Коулом. Почему не просто с полицией?
У меня во рту становится кисло. Коул предпочел бы, чтобы они связались с ним, чтобы он мог добраться до меня первым. Он хотел бы иметь достаточно времени, чтобы помучить меня, прежде чем выдать полиции. Я также предполагаю, что если кого-то обуяет жадность, он сначала свяжется с ним, чтобы договориться о большей сумме.
Я смотрю на лист бумаги у своих ног, в глаза человека, которого я раньше называла своим тестем. Здесь есть его маленькая фотография вместе с фотографией Бретта. Уверенность в глазах Коула вызывает у меня тошноту.
Недолго думая, я хватаю страницу и рву ее в клочья.
Мне так хочется заплакать, закричать, но я не хочу, чтобы Кларк меня услышал. Я выбегаю на крыльцо, прижав пальцы к пульсирующим вискам и скрипя зубами, и прокручиваю в голове каждое прочитанное слово.
Что мне делать? Побегу ли я снова? И если побегу, куда? Я чувствую себя в большей безопасности в хижине, которая служила моим убежищем вот уже несколько месяцев. Мысль о том, чтобы начать все сначала в другом городе без чьей-либо помощи, приводит меня в ужас.
Я заставляю себя успокоиться, наполняя легкие как можно большим количеством воздуха. Мне нужно подумать. Я не могу позволить себе разваливаться на части. Мне нужно подумать о Кларке.
Есть только одна вещь, которую я могу сделать прямо сейчас. Мне нужно залечь на дно на несколько дней. Мне нужно держаться подальше от глаз общественности. Быть замеченной где бы то ни было прямо сейчас опасно.
Я опускаюсь на качели на крыльце и обхватываю голову руками всего на мгновение, прежде чем снова ее поднимаю. Я не знаю, может быть, это моя паранойя, но я чувствую, что за мной наблюдают.
Я вглядываюсь в темноту и ничего не вижу. Единственное, что я замечаю — это звуки из-за мелких животных, шныряющих в подлеске. Тем не менее, я возвращаюсь в хижину и запираю дверь. Я также проверяю, закрыты ли все окна.
Затем я иду в ванную и открываю шкафчик, вынимая одну из коробочек с краской для волос, составленных внутри. Мой следующий образ — блонд.
Когда я уезжала из Форт-Хейвена, я была длинноволосой брюнеткой. Теперь я стремлюсь менять внешность каждые несколько недель. Иногда я стригу волосы короче или позволяю им отрасти длиннее. Я чередую то и другое.