Когда идут гудки, у меня в животе начинают порхают нервные бабочки. Я не разговаривала с Дениз много лет.
После того, как она уволилась из отеля, я несколько раз пыталась связаться с ней, но мои звонки оставались без ответа. Со временем ее номер перестали обслуживать, и я поняла, что пришло время отпустить ее и продолжить жить своей жизнью.
Однако сейчас она, возможно, именно тот человек, у которого есть оружие, необходимое мне для борьбы с Коулом. Мне нужно узнать, почему она покинула отель. Может быть, другие сотрудники уволились по той же причине.
Поскольку номера мобильного Дениз у меня по-прежнему нет, я решила позвонить на домашний телефон ее матери. Когда-то Дениз упоминала, что живет с ней. Возможно, она уже переехала, но ее мать, наверняка, сможет дать мне ее новый номер.
Проходит пять гудков, никто не отвечает. Я уже собираюсь сбросить вызов, когда кто-то берет трубку.
— Алло? — у женщины хриплый, уставший голос. — Кто это?
— Извините, что беспокою. Я старая подруга Дениз. Не могу дозвониться до нее по мобильному. Она дома?
Молчание.
— Чего вы хотите от моей дочери? — ее голос звучит одновременно с любопытством и с раздражением.
Я массирую затылок.
— Мы давно не общались, я просто хочу поговорить.
— Прошу прощения, — перебивает она меня. — Вы не можете поговорить с моей дочерью.
У меня замирает сердце. Как я и подозревала, она переехала. В конце концов, прошло много лет. Возможно, она уже состоит в браке и в ее семье появился еще один ребенок, помимо сына, о котором мне известно.
Тогда она сказала, что у ее матери эпилепсия и она передвигается в инвалидной коляске, поэтому ей требуется постоянный уход. Возможно, сейчас ей стало лучше, и Дениз смогла начать собственную жизнь.
— Не могли бы вы дать мне ее новый номер. Тот, который у меня есть, уже не существует.
— Как и она сама. Дениз мертва.
— Она что? — у меня сжимается горло. — Как? Когда?
Я прислоняюсь к грязному стеклу кабинки. Затуманенным взглядом, я смотрю на свою машину снаружи.
— Год и четыре месяца, — ее голос едва слышен. — Она была хорошей девочкой.
— Да, — подбадриваю я ее. — Да, она была хорошей. Как она... Как она умерла?
Я не хочу причинять этой женщине еще больше боли, но мне нужно разобраться. Я знала Дениз недолго, но она мне действительно нравилась. В то время как другие женщины в отеле были отстраненными и холодными по отношению ко мне, Дениз заставляла меня почувствовать себя желанной гостьей.
— Копы сказали, что она покончила с собой, но я в это не верю. Мой ребенок никогда бы так не поступил.
— Нет, — бормочу я, прижав кончики пальцев к губам. — Нет, она бы так ни за что не поступила.
Глава 22
Кларк ест картошку фри и запеченного цыпленка, а вот я копаюсь в тарелке. Новость о смерти Дениз меня очень расстроила, и я не могу есть.
Я не понимаю. Если она умерла год и четыре месяца назад, то ее смерть должна была произойти примерно в то же время, когда у Бретта диагностировали рак.
Зачем ей убивать себя? Да, у нее были финансовые трудности, и она часто упоминала, что ей тяжело заботиться о матери и трехлетнем сыне, но она была оптимисткой и верила, что все наладится. Она была одним из самых позитивных людей, которых я знала.
Она была из тех людей, которые предпочитают проводить свободное время за чтением мотивационных книг и прикрепляют аффирмации к внутренней стороне личного шкафчика на работе. Несмотря на то, что, как и я, она не закончила школу, она была полна решимости создать лучшую жизнь для себя и своего ребенка. Работа горничной была лишь временной. Ее мечтой было открыть собственный ювелирный бизнес, специализирующийся на изготовлении украшений из проволоки. Когда она показала мне несколько своих работ, я увидела ее истинный талант.
Теперь все кончено. Она умерла, и ее мечте не суждено сбыться.
Я не понимаю, как это могло случиться. Я не хочу понимать.
Рассказав мне о том, что случилось с Дениз, ее мать была так расстроена, что больше не могла говорить. Я не получила ни одного из нужных мне ответов.
Я вытираю слезы, прежде чем Кларк их увидит. Я устала от того, что он спрашивает меня, в порядке ли я. Я устала красть его детскую невинность, заставляя его взрослеть раньше времени, потому что он чувствует, что должен заботиться обо мне.
Мне нужно привести свою жизнь в порядок, прежде чем полностью загублю его детство.
Кларк после обеда играет в гостиной, я захожу туда со своим блокнотом.
Что-то в смерти Дениз кажется неправильным. Как и ее мать, я не верю, что она покончила с собой.
В уме зарождается тревожная мысль. Может ли Коул быть как-то связан с этим? Что, если Дениз не совершала самоубийства, а ее убили? Но это тоже не имеет смысла.
Я массирую виски, игнорируя нарастающую головную боль. Мне нужен ясный ум, чтобы во всем разобраться.
Если Коул убил Дениз, то какой мотив у него был? Она больше не работала в отеле.
Есть только одно объяснение. Возможно, у нее было против него что-то. Не секрет, что он ей не нравился, это было известно всем.
Мне нужно еще раз поговорить с матерью Дениз. Я не хочу воскрешать воспоминания о ее дочери, и мне определенно не хотелось бы, чтобы она думала, что кто-то причинил той боль, но что, если я как-то смогу помочь ей обрести покой?
От одной мысли о том, чтобы снова позвонить ей, у меня сжимается все внутри. Мне придется воспользоваться своим телефоном. Мать Дениз не знала, кто я такая, поэтому не стала бы обращаться в полицию.
Я напоминаю себе, что телефоны с предоплатой крайне сложно отследить. Когда я покупала свой подержанный телефон, мне не нужно было предоставлять массу личной информации. Чтобы меня поймать, копам нужно знать имя, которое я использую. Если бы они его знали, они уже давно бы раскрыли мою новую личность в прессе.
Я набираю номер и звоню снова. Она по-прежнему не отвечает, поэтому я решаю попытаться еще раз через десять минут.
Я удивлена, когда она узнает мой голос.
— Чего вы хотите на этот раз?
— Миссис Санчес, я сочувствую тому, что случилось с вашей дочерью. Могу представить, как вам, должно быть, тяжело.
— Нет, милочка, — говорит она. — Не можешь. Никто не может себе представить, какую боль испытывает мать, потеряв ребенка. Никто не поймет, насколько глубока эта боль.
Когда она произносит эти последние слова, кажется, что она просто размышляет вслух.
Я подавляю слезы.
— Она была моей подругой, и я не могу поверить, что она это сделала. Я не верю, что она покончила с собой. Она любила своего ребенка и любила вас. Она никогда бы добровольно не покинула вас.
— Но что, если она и правда это сделала, но я не могу себе признаться в этом, потому что это слишком больно? С ней происходило что-то ужасное, — миссис Санчес прочищает нос. — Не хочу даже думать, что она способна на такое, но с тех пор, как она начала работать в том отеле, она стала совсем другим человеком.
— В каком смысле?
— У нее была красивая улыбка, но она перестала улыбаться. Каждую ночь она проливала слезы. У нас были проблемы с деньгами, но я настояла, чтобы она бросила эту работу. Когда она уволилась, я все равно ее потеряла. Моя улыбчивая Дениз исчезла навсегда. Я потеряла ее еще до того, как она умерла.