Коул — больной ублюдок. Должно быть, он записывал людей в их гостиничных номерах.
Взяв несколько DVD-дисков, я встаю на ноги. Я просмотрю их в отеле и позвоню в полицию, чтобы они забрали остальные. Я уже собираюсь выйти из комнаты, когда замечаю в коробке еще один DVD-диск. Надпись на нем привлекает мое внимание.
«Спальня хозяина».
Я беру и его.
Мне следует уйти, но теперь, когда я обнаружила место, где могут храниться все улики, было бы ошибкой уходить, не убедившись, что все следы уничтожены. Если Коул появится, я не хочу, чтобы он сразу же узнал, что я нашла его тайник, и вывез все вещи до того, как полиция сможет их изучить.
Я изо всех сил стараюсь аккуратно разложить остальные DVD-диски в коробке, чтобы получилось ровно, а затем как можно лучше вернуть половицы на место.
Мне нужно действовать быстро. Я не могу сначала пойти в отель. Я еще не смотрела DVD, но сердце подсказывает, что на них могут быть улики, которые я ищу. Поэтому я должна немедленно позвонить в полицию и ждать их приезда в такси.
А что, если на DVD ничего нет?
Эта мысль заставляет меня задуматься о моем решении. Что, если это была ловушка и на диске нет ничего важного? Если я обращусь в полицию, то могу оказаться той, кто окажется за решеткой.
Но я не могу избавиться от ощущения, что на DVD-дисках есть ответы, что они — ключ к моей свободе.
Чтобы подстраховаться, я решаю позвонить в полицию и поехать в отель, чтобы переждать, пока ситуация не прояснится. Если они что-то найдут, это будет во всех новостях, и я смогу решить, стоит ли мне выходить из укрытия.
Я достаю сумочку и начинаю искать телефон, одновременно выглядывая в окно, чтобы проверить, на месте ли такси. Оно все еще здесь, но водителя я не вижу. Мне становится немного страшно, когда я приближаю лицо к стеклу, чтобы лучше всмотреться в темноту.
Я не вижу, как он приближается. Я ничего не слышу. Я чувствую только боль, которая вспыхивает в задней части моего черепа. Сумка падает на пол, и я следую за ней, ударяясь головой о половицу.
Мои глаза начинают закрываться, но не раньше, чем я вижу этого человека. Даже сквозь затуманенное зрение я узнаю его сразу.
На Коуле кепка таксиста.
— Я знал, что ты придешь, — его голос разрезает тишину. Он звучит отдаленно и приглушенно, но слова звучат четко. — Я оставил ключ для тебя.
Это была ловушка.
Пока я теряю сознание, мне в голову приходит мысль, что он упомянул хижину в мотеле только для того, чтобы напомнить мне о ее существовании. Возможно, он хотел заманить меня сюда. Он разгадал мой план даже раньше меня и был на несколько шагов впереди.
От скрипа половиц моя голова болит еще сильнее, словно в ней происходят огненные взрывы.
Что-то разбивается о стену. Я не могу определить, один ли это из DVD-дисков. Я хочу посмотреть, но боль обездвижила меня.
Я все еще пытаюсь справиться с болью в голове, когда во мне взрывается новая боль — на этот раз в животе. Он ударил меня ногой. Теперь я тяжело и быстро падаю во тьму.
— Мой сын, — шепчу я, но больше ничего не могу сказать.
— Я знаю, где он, — говорит Коул. — Когда все закончится, я привезу его сюда. Мы будем вместе охотиться. Я научу его как быть настоящим мужчиной. У меня не получилось с Бреттом, но у меня есть шанс попробовать снова.
— Нет, — кричу я. Я хочу остаться и бороться за своего сына. Когда я пытаюсь поднять руку, она падает обратно на пол. Силы покидают меня, и я чувствую поражение.
Все кончено. Я подвела Кларка. Я подвела себя.
Мои глаза закрываются.
Глава 40
Я распахиваю глаза и втягиваю в легкие воздух. Сколько бы я его не глотала, этого мало.
Все вокруг темно, кроме мигающей красной лампочки надо мной, совсем близко от моего лица.
Когда я пытаюсь вытянуть руки, они натыкаются на мягкую поверхность, похожую на ткань. Я заставляю свой разум преодолеть боль и понять, где я нахожусь.
— С возвращением, — говорит Коул. — Постарайся успокоиться и не паниковать, иначе у тебя закончится воздух.
Это был не кошмар. Он действительно нашел меня. На этот раз он не отпустит меня. Он убьет меня, и я больше никогда не увижу Кларка.
Горячая слеза скатывается по моему лицу.
— Я готовился к этому моменту целый год, — продолжает он. — Я всегда знал, что все закончится именно так.
— Что...
Я не могу говорить, потому что во рту все пересохло, а голова на грани взрыва.
— Где, ты имеешь в виду? Ну, ты в своем красивом гробу. Я сделал его для тебя на заказ.
Я напрягаюсь, и внутри меня вспыхивает паника, какой я никогда раньше не знала.
Он похоронил меня заживо.
— Нет, — говорю я, но слова выходят только шепотом. — Нет, — повторяю я, хоть говорить больно.
— Будет гораздо хуже, если ты будешь сопротивляться. Я предлагаю тебе насладиться последними глотками кислорода. Его запас ограничен.
— Выпусти меня, — кричу я. — Пожалуйста, Коул.
— Этому не бывать.
Это мой худший кошмар.
Когда мне было шесть лет, мои родители трагически погибли в обрушившемся торговом центре. С тех пор я испытываю страх перед тем, что могу быть погребена заживо. Спустя годы я узнала, что они погибли не от давки, а от удушья под обломками. Их нашли спустя четыре дня после того, как они неизвестно сколько времени умирали. Эта мысль постоянно преследовала меня.
Однажды я сказала Бретту, что, если я умру, то хочу, чтобы меня кремировали. Я читала ужасные истории о людях, которые просыпались в гробах и в итоге умирали от недостатка кислорода.
Теперь моя жизнь обречена закончиться именно так, как я боялась.
Мои мысли возвращаются к Кларку, и я вспоминаю, как Коул сказал мне, что знает его местонахождение. Надеюсь, он просто пытался меня напугать. Если он был занят преследованием меня, откуда ему знать, куда Таша отвезла его. Если, конечно, он не заплатил кому-то, чтобы тот следил за ними.
— Не тронь моего сына, — говорю я, и слезы жгут мне глаза.
— Не беспокойся, наш сын будет в безопасности. Я сделаю из него мужчину. Я не хочу, чтобы он закончил как Бретт.
Я не могу позволить ему сделать это. Я не могу позволить ему испортить Кларка.
— Он не твой, — кричу я, прижимаясь к шелковистой обивке гроба.
Моя воля к борьбе дает мне мощный заряд адреналина, который я использую, чтобы толкнуть крышку гроба.
Она не поддается.
— Толкай сильнее, — смеется он. — Чуть сильнее.
Я не знаю, играет ли он со мной в игры, но ему не нужно говорить мне, чтобы я старалась сильнее, потому что я и так стараюсь. Я не сдамся без боя.
К моему удивлению, крышка открывается, и воздух врывается в мои легкие. Он пахнет гнилыми листьями и влажной землей.
Снаружи до сих пор темно, но внутри гроба было еще темнее. Я с трудом поднимаюсь на ноги, чтобы выбраться наружу, и по моей коже пробегают мурашки. Головокружение заставляет меня упасть обратно, поэтому я выползаю и ложусь рядом на сырую землю, задыхаясь, пока я смотрю на лунный свет, пробивающийся сквозь листву деревьев наверху.