— Техника на грани фантастики.
Мать Игнатова служила бухгалтером в горисполкоме. Женщина она была аккуратная. И не только в арифметике. Их дом и двор, оплетенные виноградом, всегда имели ухоженный праздничный вид.
Впервые Славка стал дружить с девочкой в восьмом классе. А вернее, в летние каникулы с восьмого на девятый. Девочку звали Анжелой. Она жила на соседней улице, в доме, где был магазин спорттоваров и продавались лодки, пластмассовые и надувные, и ярко окрашенные моторы к ним. Славка Игнатов мечтал о лодке с мотором, рассекающей соленую морскую воду. Будет ранний-ранний рассвет… Чуткая синева на горизонте. Крики чаек. Холодная тяжесть моря. И белый волосок лески, исчезающий в зеленой глубине…
В магазине спорттоваров Славка и повстречался с Анжелой. Первый раз он только посмотрел на нее. А может, не столько на нее саму, сколько на ее красную мини-юбку. Однако на следующий день он вновь увидел девочку у отдела фототоваров.
— Чего ты ищешь? — спросил он.
— Закрепитель, — ответила она.
— У меня есть. Пойдем.
Она наморщила лоб и стала очень забавной:
— Далеко?
— Нет, — сказал он. Назвал улицу.
— Это близко, — кивнула она. — Но сейчас мне нужно на урок музыки. Если хочешь, я приду позже…
— Во сколько?
— В четыре.
— Приходи, — сказал он.
Сидел на яблоне. Читал Джека Лондона. И ждал. Почему-то волновался: гадал — придет, не придет.
Солнце передвинулось как раз к середине моря. Тени от листвы деревьев сделались гуще. Правда, они все же оставались пятнистыми: темными и желтыми. Но желтые словно усохли за часы, прошедшие от полудня. Темные, наоборот, налились, набухли…
— Эй! — услышал он голос и увидел девчонку в красной мини-юбке возле калитки.
— Заходи, — позвал он.
— Тут написано, во дворе злая собака.
— Это я, — объяснил он. — Другой уже три года нет.
— Понятно, — сказала она. И, скрипнув калиткой, вошла во двор.
Он спрыгнул с ветки чуть ли не ей на голову. Девчонка, видимо, как и Славкин отец, относилась к жизни с философским спокойствием, потому что даже не вздрогнула. Сказала:
— Хорошо.
— Что хорошо? — не понял он.
— Хорошо, когда есть сад. И дом деревянный. Можно сидеть на ступеньках. Смотреть на цветы, на деревья.
— Ты живешь в панельном?
— Да, в пятиэтажном, — подтвердила она грустно.
— У вас ванна есть, — напомнил он. — А мы в городскую баню ходим.
— Ванна — это не главное, если море рядом. Соленую воду можно смыть под краном.
— Зимой не очень-то под краном помоешься.
— Зимой можно походить и в баню. Это так интересно.
Они стояли возле калитки в метре друг от друга. «Девчонка, конечно, глупая, — решил Славка, — но хорошенькая. Раньше вчерашнего дня я ее никогда не видел».
— Ты отдыхать приехала? — спросил он.
— Нет. Насовсем, — ответила она без особой радости.
— Правильно, — сказал он. — Туапсе — город хороший. — Потом добавил: — Ну пошли…
— Как тебя зовут? — спросила девчонка.
— Славка.
— А меня Анжела.
— Красивое имя…
Девчонка загордилась, но покраснела…
Из мальчишеских рассказов Славка знал, что девчонок сначала нужно брать под руку и ходить с ними по городу, чтобы они привыкли… Потом следует попытаться обнять. Добившись в этом успеха, надо целоваться…
Встречались они год. Через год Анжела с родителями переехала жить в Новосибирск.
В десятом классе Славка ходил под руку то с одной, то с другой девчонкой. С Анжелой не переписывался. Она сказала, что письма — предрассудки.
— Если судьбе угодно, она сведет нас и без писем. Как это сделала уже однажды.
Он согласился с Анжелой. Он сам не писал писем. И не имел понятия, как это делается.
— Я знаю твой адрес, — сказала она. — Твои папа и мама никуда из Туапсе не денутся.
— Это точно.
Все шло нормально. Даже неудача на вступительных экзаменах в институт международных отношений не заставила Славку страдать.
А сегодня… Игнатов страдал. Хотелось думать о Лиле. Хотелось слышать ее голос, видеть лицо. И конечно же, глаза… О глазах даже вспоминать больно. Как тогда она пела:
А пирожки какие вкусные печет ее бабушка Софья Романовна! Непростая старушка, властная. Но в родную внучку влюбленная. Потакает ей во всем.