Муж распекал меня ещё долго. Только когда заметил, что мне фиолетово, как-то быстро скис и напустил на себя серьёзный вид.
— В любом случае, ты — молодец. Выход из ситуации нашла отличный, а то, что открыла для себя новую способность, тут твоей удачливости можно только позавидовать! Что касается зелья… — Вовочка порылся в кармане, вытаскивая из кармана бутыль со знакомого цвета жидкостью. — Я тоже его приготовил. И с сердцем произошла такая же заминка. Только мне повезло меньше, да простит меня Всевышний.
— Да ладно! — Охнула я, не зная, заржать мне или испугаться достаточно рисковому шагу любимого. — Ты… — «откапывал труп» договорить у меня не хватило смелости.
Одного мрачного взгляда несчастного было достаточно, чтобы понять — таки да!
Вовочка у меня всегда отличался этим. Он никогда не сидел, сложа руки, ожидая, когда «женщина ему напомнит-напомнит-напомнит — и ещё раз, ёлки-палки напомнит»! Вова всегда делал всё сам! Быстро, сразу и без лишних слов и уговоров с моей стороны. Мне даже кажется, что полной я всю свою сознательную жизнь была именно потому, что задницу мне для женских подвигов поднимать практически не требовалось. Моя мама, обожающая Вовочку чуть ли не больше меня самой, часто говорила, что я стала избалованной, когда вышла замуж.
Понятное дело… в селе, когда у родителей две коровы и туча хозяйства, сильно избалованной не будешь! Чего только два гектара свеклы стоили!!! Пока колхозы не стали для прополки применять технику, а не труд живых миньонов, именно мы с мамой батрачили на поле с тяпкой в руках! Про покосы травы и перевоз сена в пять утра я вообще вспоминать не хочу!
Широко улыбнувшись, обняла любимого, ничуть не сожалея, что я зря провозилась с ингредиентами для зелья.
«Нормально! Да и скатерть-самобранка лишней не будет!»
— Ты — крутой… — ласково протянула я на свой манер, проводя пальчиками по горячей, ещё влажной после душа груди Кейна. — Я люблю тебя…
— Оля… ещё чуть-чуть, и мне будет всё равно на присутствие третьего в этой комнате.
Уныло скривившись, отошла на безопасное от Вовочки расстояние.
— Я, наверное, тут постою.
— Хорошее решение. — Заценил Вова мои манипуляции, крепко сжав пальца в кулаки. — Что по твоему возвращению… как думаешь попасть в академию обратно?
— Ну… — задумчиво нахмурившись, стала ориентироваться на логику. — Учитывая, что перед открытием кармана я думала о тебе, то сейчас следует действовать по той же схеме. Только думать я буду о своей комнате в общежитии. Запрет на прыжки в пространственные карманы был снят, поэтому думаю, что ругать меня никто не будет. Следовательно, если в нашей с Розочкой комнате уже вовсю орудуют люди Тайрона, никто не воспримет моё исчезновение, как преступление. И опять же отсутствие стремления к новому познанию учёных Вилетты нам только на руку! То, что никто даже подумать не может, что я у тебя, это вообще красиво!
Память Оливки выдавала только вялые опыты над демонами, которые пространственной магией вообще не располагали. Ну, ещё представления об уникальных умах Вилетты. Почему тем в голову не пришло попробовать войти в пространство и закрыть за собой «дверь», чтобы открыть её в каком-нибудь другом месте, я не понимала, но догадка была.
«Во всём изначально виноват закон о запрете… Эх… как бы Этан его заново не ввел, когда я появлюсь из воздуха!»
Распрощавшись с любимым, крепко поцеловала его, сказала, что очень жду на ужин, потому как постоялый двор находился не так далеко от академии, как Тайрону бы хотелось, и снова открыла карман, погружаясь в тусклое свечение неразбуженного ещё фамильяра.
Настраиваться пришлось долго.
Образ Розетты никак не шёл. Впрочем, как и очертания комнаты. Зато на ум всё время приходил Брендон. С чего бы — непонятно.
Потеряв надежду на возвращение в комнату, плюнула уже на всё и ухватилась за единственный образ, что шёл мне из самого сердца.
— Оливия? — Лицо Коула удивлённо вытянулось, когда я вышла из ниоткуда прямо в его комнате.
Парень лежал на кровати, держа в руке учебник по некромантии.
— Привет, друг. Ты же хотел коготь ворожеи, кажется?
— Дда…
— Ну, так, давай… — потянувшись рукой к полке с менсалем, живенько исполнила просьбу паренька, пытаясь вывернуть своё появление себе на пользу.
Пять минут, и у Коула на столе лежал пресловутый коготь ворожеи, чем-то напоминающий наши «чёртовы пальцы», являющиеся по сути останками раковин белемнитов мезозойской эры, а я, махнув ему на прощание, быстро выбралась из мужского общежития.