Кендал отключила веб-камеры в своей комнате. Это скажется на ее недельной зарплате, но в тот момент она не хотела, чтобы за ней наблюдали. Когда она закончила, то закрыла свою дверь, забралась на кровать, свернулась калачиком и закрыла глаза.
9 глава
Глаза Эринии открыты.
В доме тихо. До сих пор.
Но не пусто.
Эринии проверяет время. Почти время доставки. Водитель никогда не опаздывает.
Эринии ждет у двери, глядя в глазок.
Наблюдает, как подъезжает фургон.
Наблюдает, как мужчина вытаскивает упаковки.
Наблюдает за ним, протягивая конверт с наличкой под входной коврик.
Наблюдает, как он уходит.
Эринии отпирает дверь и загребает коричневые коробки. У них у всех фальшивый обратный адрес, оплаченный ворованными кредитками. Даркнет покупки отправляют на почтовый ящик на фальшивое имя, с помощью почтовых услуг экспедирования с частным курьером.
Их никак не отследить. Слишком много средств защиты.
Эринии раскладывает коробки на обеденном столе. Берет кухонный нож.
Время Рождества.
Санта принес Эринии вкусняшек.
Спиронолактон.
Еще вантаблэк.
Ципротерон ацетат.
Яйца паука-бродяги.
Гамма-оксимасляная кислота.
Универсальный набор ключей для замков Сарджент.
Клиндамицин.
И новая кошка-девятихвостка.
Эринии осматривает кнут. Предыдущий сломался от многократного использования. Этот кажется гораздо лучшего качества. Девять плеток из эластичной воловьей кожи. Рукоять обделана сталью, делая это орудие более увесистым. На конце каждого хвоста острый металлический шип. Насколько острый, что на кончике пальца Эринии выступает кровь, после того как она к нему прикоснулась.
Эта игрушка не из дешевых, которой можно выпороть вашего супруга, играя в Пятьдесят оттенков серого в спальне. Это реальная штука, предназначенная для нанесения тяжелых телесных наказаний.
Искупления. Искупления, которое должно быть совершено.
Эринии отперла дверь в подвал и спустилась по лестнице.
― Паучок прибыл, ― говорит Эринии темноте. ― Скоро у тебя будет корона.
Хныканья и звон цепей по цементному полу.
― ЮПС также доставил новый кнут.
Стон.
― Ты должна искупить свои грехи проливанием крови. Наказание очистит твою душу.
― Прошу… не надо, ― кроткий голосок. Слабый.
― Ты не хочешь, чтобы твои грехи были прощены?
Ответа не последовало. Эринии нажала кнопку записи на своем телефоне.
― Думаешь, уже достаточно настрадалась за свои провинности?
― Пощади. Прошу.
― Эринии не знает пощады. Лишь наказание.
Эринии замахивается кнутом.
― Не причиняй мне снова боли.
― Это твои грехи причиняют тебе боль. Я здесь лишь для кары.
Эринии начинает.
Искупление очень громкое. Очень кровавое.
10 глава
― Я зарабатываю на жизнь, разрезая мертвые тела, но этот случай просто вывернул мой желудок наизнанку.
Том разговаривал по телефону через видео звонок с доктором Филом Бласки, который был на заседании в морге округа Кук. Бласки завис над трупом Кендал Хеффертон, его голос раскатился по охлажденному помещению, отразившись от бетона и нержавеющей стали.
― Глянь на это, ― Бласки переключился на заднюю камеру. Тому не понравилось, когда Бласки это сделал, и он вздрогнул от вида жертвы.
― Эти увечья в вагине и анусе содержат повышенный уровень гистамина, указывает на то, что травмы были получены еще при жизни.
― Она была жива, ― прерывает его Том.
― Жива и боролась. Большинство порезов на защитной основе.
― Убийца оставил какие-нибудь следы?
― Вообще ничего, черт возьми. Я осмотрел каждый ее квадратный дюйм альтернативным источником света, взял образец всего, о чем можно только подумать, но преступник и реснички не проронил.
Это плохо. ДНК редко приводило к подозреваемым, чаще сразу приводило к обвинительным приговорам. Том надеялся, что убийца все же что-то оставил.
― Скотч, который связывал ее? ― спросил Том.
― Обычная клейкая лента.
― Отпечатки?
― Овальные пятна, там, где он трогал липкую сторону скотча, но отпечаток нет. Он одел перчатки.
― Какие-нибудь признаки изнасилования?
― Чем-то, помимо тесака? Я ничего не обнаружил. Ни кожи под ее ногтями. Если она и отбивалась, то не поцарапала его.
― Мы предполагаем, что он мог пить ее кровь.
― Тогда он сделал это осторожно. Я не нашел слюны.
Том подумал о кое-чем ужасном, и вздрогнул от этого, когда заговорил. ― Он мог делать это через соломинку?
― Ты имеешь в виду то, что он сунул ее в вену и пил ее как коробку сока?
― Ага.
― С тобой что-то не так, раз думаешь о подобных вещах. Но если убийца и делал это, то я все равно не смогу найти входную точку.
Том вздохнул. ― Так что ты можешь мне сказать?
― Ее коренные зубы исчезли, но никаких синяков на ее лице, ― Бласки засунул свою руку, надетую в перчатку, в рот жертвы и пошевелил зуб. ― Это, конечно, предположение, но я думаю, что во рту у нее был кляп, и она его сильно прикусила.
― Кляп-шар?
― Ну, что-то похожее.
― Как для лошадей?
― Это более вероятно. Зажато в задней стенке гортани, и закреплено вокруг головы. Обычный предмет подчинения. Я так слышал.
― Анализ на токсины?
― Ждем результатов. Вечность пройдет, пока лаборатория это сделает, ты же знаешь. Но у меня есть теория, как он ее связал.
― Это могло быть согласованно? Интернет модель решает подзаработать дополнительные деньги, как девушка по вызову и в рабстве.
Бласки переключил камеру обратно на себя и скривился. ― Ты бы позволил какому-нибудь типу, которому не доверяешь, связать тебя?
― Никаких доказательств взлома. Она, возможно, впустила его.
― Или же она была в отключке, ― он повернул телефон. ― Видишь эту отметку над ее носом и еще под подбородком?
― Да.
― Я большой любитель антикварного медицинского оборудования. Ты знал, что у меня свыше сотни рефлекторных молоточков, выпущенных до 1950 года? Это безумное дерьмо можно найти на иБэе. Эти ожоги, как по мне, совпадают с расположением хлороформной маски.
Том подумал о черно-белых фильмах, где нападающий подкрадывается к женщине с хлороформной тряпкой, чтобы вырубить ее.
― Хлороформ все еще можно покупать?
― Купить можно все, что угодно. Сотня рефлекторных молоточков, помнишь? Хлороформные маски сделаны из проволоки или сетки. Они подходят и ко рту и к носу, удерживая тряпку на своем месте. Найдешь маску, и я смогу сверить ее с повреждениями. Ничем не хуже ДНК-улики.
Затем Бласки начал рассказывать о своей гильотине для миндалин 1923 года, но Том воздержался от подробностей из-за другого звонка.
― Я должен ответить, Фил. Позвони, если что-нибудь обнаружишь, ― Том переключился. ― Привет, детка, ― сказал он Джоан. ― Что случилось?
― Просто хочу узнать, пойдем ли мы сегодня на ужин.
― Конечно же, пойдем. Ничто бы не смогло удержать меня от ужина с тобой. Ты все еще с Триш?
― Да. Мы в пиццерии Уно поели.
То, что Том планировал на ужин, но он полагает, что сможет выкрутиться в этой ситуации. ― И как там?
― У них нет козьего сыра.
― Конечно же, у них нет козьего сыра. Это же Чикаго, а не Родео-драйв.
― Не беси меня. Ты и так меня продинамил.
― Я и не пытаюсь, милая, я…
― Ты все еще на работе?
― Да. Еще немного задержусь. Может, хочешь сходить в художественный институт? Там выставка О’Кифа.
Тому поступил еще один звонок. Он проигнорировал его.
― Так ты ответишь? ― спросила Джоан.
Том посмотрел номер. Это была криминалистическая лаборатория.
― Я могу им перезвонить.
― Я слышу твой тон. Там ведь что-то важное.
― Ты единственная, кто важен, детка.
Пиканье продолжалось. Том задавался вопросом, почему там не могли отправить сообщение на автоответчик.
― Художественный институт неплохо звучит, ― наконец сказала Джоан.