Я немного рассказал новым знакомым о себе, о своей прежней работе и о том, что я ожидал от приобретения дома. Выяснилось, что рыжий Мих слукавил — в посёлке продавался ещё один дом, правда, существенно дороже, и я бы вряд ли его купил.
Неожиданно появился вариант решения ещё одной проблемы.
После экскурсии по дому, которую я устроил для своих гостей, Слава вдруг спросил, не соглашусь ли я сдать полдома им с женой, когда Влада уедет от них в колледж. Он рассказал, что давно, уже лет пятнадцать собирает материалы про замок, что они с женой пытались получить грант на подробные исследования, но не дали.
— Когда решили здесь пробивать тоннель, то стоило больших усилий сохранить замок, внести его в государственный реестр достопримечательностей. Его же нашли случайно — тут, говорят, целый город был когда-то, это его остаток… Десять лет раскопки вели. А потом пошло это терраформирование, все ушли отсюда… А он уцелел, только в итоге на холме оказался, и как только не развалился совсем — не знаю…
Слава вздохнул и продолжил:
— Получили мы тут «на развитие туризма» разовый грант, реставрировали гостиницу и серпантин построили к руинам, а туристы так и не пошли, через некоторое время замок спихнули на местный бюджет и теперь только отчёты от мэрии требуют, как мы его охраняем. А тут ещё ваш дом сюда прыгнул. Нет, я нутром чую, что тут интересно. Живя тут, мы с женой кое-что могли бы попробовать сделать, всё равно у нас в Соловье вахты сутки через трое. Время есть, — заключил он.
Я лукаво взглянул на Владу и произнёс, обращаясь к потолку:
— Вебсик, ты не против?
Влада с округлившимися глазами выслушала положительный ответ дома, а Слава покачал головой:
— Уже и вас втянули в эту игру.
— Да вроде это не игра, — начал я. — тут вроде дело сложнее…
— Да её мальцы посёлка придумали, — отмахнулся Слава. — И моя туда же.
Я заговорщицки подмигнул Владе и примирительно сказал:
— Ладно, разберёмся со временем. Его полно — целых две недели.
— Почему две недели? — не понял Слава.
Я рассказал ему про скидку и условие рыжего Миха. Слава расхохотался.
— Вот ведь жук! Этот рыжий и придумал этого вебсика. Начал в детстве историю… Как сейчас помню письмо в мэрию корявыми буквами: «Детям нужны футбольные ворота. Вебсик»… И пошло — на все требы один вебсик. Уже третье поколение мальцов с ним живёт.
Тут я заметил, что обе собаки и Влада с улыбками смотрят мне за спину. Собаки виляли хвостами. Я обернулся.
Прямо на стене корявыми печатными буквами было написано:
«Я есть. Вебсик».
Я хотел было показать послание Славе, который в это время отошёл к окну, но надпись начала быстро бледнеть и скоро совсем исчезла. Пусь подошёл и обнюхал стену, после чего потерял к ней всякий интерес, зевнул и куда-то направился из комнаты. Влада, а за ней и Джека отправились за ним. Вскоре они вернулись. Пусь тащил в зубах любимого плюшевого медвежонка, Джека — мячик, а Влада — пакет с пуськиными игрушками.
— Мы пойдём на улицу, — объявила она.
Я предложил Славе перейти в кабинет. Из его раскрытых окон с участка уже доносился голос Влады и весёлый лай.
Мы расположились в креслах перед камином, в котором предусмотрительный дом за стеклянными дверцами зажёг огонь или его имитацию, что было очень уютно. Я попросил Славу рассказать подробнее про перенос дома на гору. Он согласился.
Прежними хозяевами дома были Ян Петерс, его жена Наташа и трое их сыновей, из которых старший уже давно выучился, уехал и работал где-то на севере, а младшие близнецы были на год старше Влады. Дети дружили, взрослые тоже. Петерс был хорошим специалистом-электронщиком, и его часто приглашала научная экспедиция Института времени, работавшая в Соловье. Но основным его занятием была живопись. Он писал горы, стал известным художником, и его картины были во многих галереях. Жена учительствовала. Школы в Загорном, как и во всех таких маленьких посёлках, не было, дети учились дома, а при местной мэрии был класс дистанционного образования для приёма экзаменов и разбора сложных уроков, где она и работала. Особой нагрузки в классе не было. Ничто не предвещало перемен, и Слава с женой были очень удивлены, когда Петерс сообщил им о скоропалительном отъезде в долину. Они уехали в тот же день вечером, и дом стоял пустым года полтора. Потом уже, Слава, когда его выбрали мэром посёлка, отправил им от мэрии запрос на разрешение его использовать для новых сотрудников экспедиции, которая в то время расширялась, и в Соловье даже поставили палатки. Желающие жить в Загорном, а не в долине, были — привлекало пятнадцать минут езды по тоннелю против часа с лишним на автобусе до долины. Ответа не было, а через неделю прибыла особая строительная бригада с только что созданным гравитационным оборудованием, и дом перенесли на гору, где под него предварительно вырубили в лесу площадку. После этого появился рыжий Мих и с удивлением сообщил, что дом попал в базу его агентства, то есть на продажу.