Она вскрикнула, испугавшись, что потеряет и этот сосок.
- Прекрати! - закричала она, выгнув спину, стараясь следовать направлению его хватки. - Больно!
Он отпустил.
- Я никогда не причиню тебе боли, - прошептал он. А потом добавил тихо, под вздох: - Такой, как ты причинила мне.
Она всхлипнула.
- Я никогда не хотела причинить тебе боль.
- Вранье!
Он слез с нее и оставил ее рыдать на кровати, сжимая пальцами холодные, мокрые простыни.
- За что?" - спросила она. - За что?
Он прислонился к двери и покачал головой. Он выглядел шокированным ее вопросом.
- Ты хочешь прекратить эти гребаные игры? Ты - больна, и ты это знаешь. На всю голову больная извращенка. Вот что может быть более интимным? Это то, чего ты хотела, не так ли? Интимности?
Он ушел, хлопнув дверью.
Это было только начало. Он всегда начинал медленно, начинал с маленьких страданий и унижений и развивал их. Так он работал. В прошлый раз он начал со шлепков, которые превратились в ожоги и укусы.
Как она могла просто лежать и терпеть это? Это приводило ее в ярость. Она проклинала свою ситуацию, проклинала свое нежелание сопротивляться. Не то чтобы она не могла дать ему отпор, но для этого было слишком рано. Как долго она будет терпеть эту деградацию, прежде чем сорвется? Прежде чем она решит, что с нее более чем достаточно?
Она натянула халат, ненавидя свое грязное тело, жалея, что у нее нет воды, чтобы смыть вонючий привкус изо рта, его прогорклую мочу с лица.
Линолеумный пол холодил ноги, когда она кралась к двери. Моча образовала блеск, высыхая на ее теле, что ощущалось некомфортно тяжелым и чужим, как после купания в океане, которое оканчивалось соленым и липким слоем морской воды на коже.
Ухо прижалось к двери, прислушиваясь к звукам. Она опустилась на пол и попыталась заглянуть под нее, но пространство было слишком узким.
Она не слышала, как он закрыл дверь.
Дверная ручка повернулась в ее руке.
Снова игры.
Дверь со щелчком открылась, крошечный звук раздался, как раскат грома. Дверь приоткрылась на полдюйма... и казалось, что между каждой попыткой открыть дверь шире проходили минуты, пока не осталось достаточно места, чтобы она смогла заглянуть в коридор. Он был пуст.
Неужели он ждал ее, прячась в тени?
Она приоткрыла дверь еще немного.
Коридор был не освещён, и ее глаза не успели приспособиться. Свет спальни, окружавший ее, маскировал то, что могло скрываться в коридоре. Чернота за пределами комнаты пульсировала, дышала на нее своим ледяным гнилостным дыханием, заставляла ее дрожать. Казалось, она тянулась к ней в безопасном свете, хотела схватить ее и утащить в свою черноту.
Почувствуй меня, - подумала она. - Ты чувствуешь мой страх? Ты, ублюдок... ты чувствуешь это?
Она неохотно шагнула в коридор, полагая, что он где-то там, ждет ее. Но она не желала больше ждать, изображая беспомощную жертву в костюме из мочи. Она захлопнула дверь спальни, отрезав источник света, и ждала, пока глаза привыкнут.
Она снова прислушалась, ожидая услышать его горячее дыхание, телевизор, хоть что-нибудь, но не слышала ничего, кроме оглушительной тишины.
Она сделала крошечный шаг, и пол скрипнул.
По поверхности стены ползли ее руки, ощупывая обрамленные картины, бра, маленький столик в прихожей. Она медленно шла, опустив руки ниже в поисках дверной ручки, в поисках выхода.
Мысли о семье не давали ей двигаться, она знала, что они будут волноваться за нее, переживая, что случилось что-то ужасное...
Пол снова скрипнул, но на этот раз не по ее вине. Она замерла, упершись руками в стену, пульс оглушающе бил в висках в такт сердцебиению. Пот струился по ее телу, и она почувствовала сильный запах мочи, смешивающийся с ее собственными соками, стекавшими с ее тела.
Дыхание, но не ее собственное. Он был рядом с ней. Он изводил ее, даже не стараясь.
Она хотела убежать обратно в спальню, но была парализована ужасом.
- Пытаешься сбежать так скоро? И куда это ты собралась?
Ее крик замер в горле.
Она не помнила удара по голове, но знала, что это было неминуемо - ее голова раскалывалась, а из раны над ухом текла струйка крови. Она чувствовала, как она стекает по волосам, забрызгивая жирными каплями ее плечо. Шея болела, когда она подняла голову, она не могла видеть - мешала повязка на глазах - и она поняла, что привязана к стулу. Она чувствовала свою наготу. В комнате было холодно, и она дрожала.
- Наконец-то ты очнулась, - сказал он, и она задрожала от звука его голоса, не в силах остановиться, страх, подобно серии электрических разрядов, пронесся по всей ее нервной системе.