Я перевожу взгляд обратно на Джейка.
— А что насчет сделки Джинджер и Люциана?
— Это… сложно, — начинает Джейк. — Но между двумя кланами оборотней назревает война. Нарушаются основные договоры, и гибнут невинные люди.
Я бросаю взгляд на Джинджер. Без обмана, гибнут невинные люди. Я видела и это, находясь в ее теле.
Я задумываюсь на мгновение и поднимаю взгляд, чтобы встретиться со взглядом Эли. Мы молча смотрим друг на друга. Несколько долгих секунд. Затем я перевожу взгляд на Джейка.
— Я подумаю о том, чтобы присоединиться к команде, Андорра, — говорю я. — Если ты захочешь взять моего брата в команду. Я его не брошу, и он чертовски хороший боец.
Джейк улыбается и кивает.
— Знаю, что это правда. Договорились, Райли.
— Я сказала, что подумаю об этом, — повторяю я. — Я еще не подписала контракт.
Джейк просто снова улыбается.
— Э, но ты подумаешь. И я буду тебе за это очень благодарен. Кроме того, ты должна мне новый самолет. Ты чуть не разорвала предыдущий в клочья.
— Прости за это, — отвечаю я, а Джейк продолжает мне ухмыляться. Черт.
Джинджер, положив голову на плечо Люциана, смотрит на меня.
— Твои силы, твоя энергия — они фантастические, — говорит она. — Так много невинных людей могут извлечь из них пользу, Райли. Присоединяйся к нам, пожалуйста?
Я перевожу взгляд на Сидни, которая вторит Джинджер.
— Пожалуйста?
Я просто качаю головой и вздыхаю.
— Я… серьезно подумаю об этом.
— Ты не пожалеешь, — говорит Джинджер.
Выглянув в иллюминатор самолета, я смотрю на невесомый, пустой воздух. Я в самолете с двумя оборотнями, несколькими вампирами, парой бессмертных, называйте меня как хотите.
Жизнь, безусловно, изменилась.
Когда я вспоминаю себя ребенком, совершавшим такие глупые поступки, как наркотики, пьянство и уход из школы, а потом, когда думаю о своей нынешней жизни? Это невозможно даже представить. Я рассеянно дотрагиваюсь пальцами до черных крыльев, нарисованных в уголке левого глаза. Черт, я совершала в своей жизни так много идиотских поступков. Больше всего на свете я ненавижу то, что моей маме пришлось из-за этого страдать. Она не заслужила всего, что я ей устроила. И она, черт возьми, точно не заслуживала такой смерти.
Я не могу не задуматься, какой бы она была сейчас. Что бы она подумала о нас с Сетом сейчас. Могло ли что-нибудь из этого вообще произойти? Честно говоря, я удивлена, что не умерла молодой. Во все это дерьмо я вляпалась, когда была подростком? Как, должно быть, это убивало ее изнутри, видеть, что ее ребенок стал таким… неудачником. Я знаю, что, возможно, не была бы тем, кто я есть сейчас, если бы не те неудачные решения, но трудно не ненавидеть себя за то, что заставила маму пройти через все это. Мое сердце все еще болит, все еще тоскует по ней. Иногда я даже чувствую ее рядом с собой. Иногда, клянусь Богом, я чувствую ее запах. Я чувствую запах чьих-то духов, которые напоминают мне о ней, и… бац! Снова разбитое сердце. Я правда скучаю по ней. Иногда мне хочется, чтобы она увидела, хотя бы на секунду, что я не осталась неудачницей.
Эли находит мою руку и переплетает свои пальцы с моими. Он смотрит на меня своими загадочными глазами, и я сразу успокаиваюсь. Он улыбается, и это почти заставляет мое сердце сжаться.
Я кладу голову на плечо Эли. Веки тяжелеют, и я закрываю их. Подложив подушку под голову, поскольку бицепс Эли не из самых мягких, я проваливаюсь в сон.
— Райли, просыпайся, — шепчет голос Эли у меня над ухом. — Мы дома.
Я открываю глаза, и в тот момент, когда мозг фиксирует местонахождение, я ощущаю присутствие новорожденных. Я смотрю на Эли.
— Нам нужно спешить.
По выражению его лица я понимаю, что мои слова звучат более чем правдиво.
Мы мчимся из аэропорта на трех машинах, через Индустриальный парк и вверх по Бэй-стрит. Я так крепко спала во время полета домой, что даже не помню, как дважды мы приземлялись на дозаправку. Что ж, я полна энергии и готова бороться. Я устала от того, что наши жизни рушатся. Это должно закончиться. Сейчас.
Мы едем прямо на Монтерей-сквер, к дому Дюпре. Сейчас четыре часа дня. Сет встречает меня у двери и заключает в крепкие объятия. Мои ноги буквально отрываются от земли.