В коридоре университета на первом этаже было много народу. Различные оттенки парфюма сплелись в толстый узел. Аромат был не из приятных.
Я натянула капюшон толстовки и попыталась протиснуться сквозь толпу.
Чья-то рука легла на мое плечо. Меньше всего я сейчас хотела с кем-то говорить.
– Лиза, – этот голос я узнаю из тысячи. – Я хотел спросить, как ты?
Никита смотрел на меня. Его глаза сверкали интересом, мне казалось, что он даже улыбается.
– Я, знаешь лучше всех! – огрызнулась я. – Две недели в психушке, привязанная жгутами, ибо меня все считали чертовой сумасшедшей, которая способна убить себя. Знаешь, у меня все отлично!
Я развернулась и отправилась к выходу.
– Ты так говоришь, как будто я в этом виноват! – крикнул он мне в ответ.
Лучше б он промолчал. Тугая, обжигающая ненависть поднялась к горлу. Я резко повернулась к нему и подошла вплотную.
– Нет, ты не виноват в том, что я загремела в больницу. Ты повинен в другом. И поверь мне, это намного страшнее. Ты всю свою жизнь будешь чувствовать, что смерть Лиана на твоих руках, будешь чувствовать и бояться осознавать это. Ведь ты трус! – я закричала. – Каждый раз, когда ты будешь закрывать глаза, ты будешь видеть ее. Будешь слышать ее крики и мольбы о помощи. Каждую чертову ночь она будет приходить к тебе в том белом, кружевном платье, садиться на край твоей постели и смотреть на тебя. Тихо и любя. А пятно в области сердца будет расплываться по ее телу, с каждой секундой становясь все больше и больше. И знай, я буду рада, если в один день ты наложишь на себя руки, но ты не умрешь. Ты не достоин такой легкой расплаты. Ты обрек себя на вечные муки. В этой жизни все можно вытерпеть: побои, грубые слова, потерю близких тебе людей. Но совесть – нельзя. От нее не спрятаться и не убежать. Рано или поздно она утопит тебя. И знай, тогда Лиана будет рядом. Смотреть на тебя со стороны и смеяться. Никогда не понимала, что она нашла в таком ничтожестве, как ты, – я перевела дыхание. – И совет, лучше не попадайся мне на глаза. Я могу и в нос дать.
Волна ликования прошла по коридору. Ребята хлопали и кивали мне. Они явно были на моей стороне.
Я выбежала из университета. Дошла до остановки. Дождалась автобуса. Зашла, села на свободное место около окна.
Сегодня я отпустила на свободу одну из чаек, которые все это время делали мне больно своим криком внутри, который кроме меня никто больше не слышал.
Мы не умеем воскрешать мертвых, но мы способны любить их вечно. Это и есть бессмертие.
Глава 9
Глава 9
Скелеты начинают свой парад
От странных, пугающих снов не скрыться. Увы, но человек так устроен, что не может не спать. Сон – залог крепкого здоровья. Но для некоторых сон является кошмарным явлением.
Он лежал на белой простыне, ворочался, что-то нервно и тихо бормотал. Он боялся, знал, что скоро начнется новый виток истории.
Секреты хранятся годами, скрываются в глубине нашего подсознания, дразнят нас и пытаются вырваться наружу.
Он громко закричал, и из носа потекла струйка красной жидкости.
Вечер еще никогда не приносил ему ничего хорошего.
***
Алиса Селезнева пришла на работу даже раньше Игоря, поэтому жутко раздражала его. Сейчас он испытывал дикую противоречивость. Он обожал пунктуальных людей и ненавидел выскочек. Так уж получилось, что Алиса впитала в себя два этих качества и стала для Громова красной тряпкой.
Николай благополучно перекочевал в соседний кабинет, который раньше служил, да и сейчас служит, кладовой.
Игорь был счастлив отделаться от никчемного подчиненного, но в то же время был не особо рад такой замене, тем более в роли начальника.
Селезнева переняла дела и теперь судорожно пыталась их изучить. Женщина листала бумаги, делали звонки в различные ведомства. Но толку было мало.
За окном была паршивая погода. Ниоткуда взялся снег. Он спускался с небо огромными белыми хлопьями и, ложась на землю, таял. Это вызывала в душе Игоря дикое отвращение.
Снег растает, превратиться в грязь. Придется надевать резиновые сапоги и практически каждый день мыть машину.
Но было в этом что-то особенное, редкое настроение, которое чем-то задевало Игоря, ведь не зря он любил снег, и ненавидел море, которое принесло столько бед.