Громов подошел ближе. Николай тоже напрягся.
– Я даже скажу вам больше, чем вы ожидаете от меня услышать, – мужчина перевел взгляд с Алисы Эдуардовны на Громова. – Я знаю, кто повинен в смерти Анны. Я знаю, кто ее убил.
Холод пробирал даже в комнате. Николаю хотелось курить. Но сейчас было невозможно.
– Кровь Анны на руках…
Глава 14
Глава 14
Отражение в судьбе
Черная вязь татуировок отражалась в зеркале. Довольно худощавое тело, выпирающие лопатки и ребра. Он был слишком худым. Очень плохо ел, практически не ел. Постоянно бродил по ночам около карьера, где когда-то давно приезжие начали строительство научного центра, чтобы наблюдать за нерестом рыбы. Потом деньги обесценились, фирмы прогорели, и строительство стало никому не нужным. Так до сих пор около карьера разбросаны кирпичи, панельные блоки и прочий строительный мусор.
Народу здесь никогда не бывает. Карьер находится довольно далеко за городом, в лесу. Местные жители сюда не ходят. Опасаются, правда, не знай чего.
Он постоянно размышлял, не давал голове покое. Вечно пытался что-то понять, узнать, разобраться. Но сколько бы ни бился в поисках истины, всегда приходил в туман.
Грусть и тоска были постоянными его спутниками. Улыбался он довольно редко. У него было много друзей, которые с радостью приезжала к нему за город, чтобы выпить пива, искупаться в сауне и погоняться на машинах по трассе. Они всегда поддерживали друг друга, развлекали. Но ему чего-то не хватало, близкого и родного.
Гектор, или как называют его друзья, Гек был довольно печальной персоной. Черные волосы, похожие на смолу, всегда были коротко пострижены. В глазах не отражалось ничего кроме зеленого болота, треска которого могла затянуть в себя любого. Парень был довольно симпатичным. Девушки обращали на его внимания, пытались всячески заигрывать, но странному Гектору было все равно.
Что-то внутри него всегда было холодным, как айсберг. Подобно ему, Гек плыл по бескрайнему морю жизни пытаясь найти свой теплоход, чтобы столкнуться с ним раз и навсегда. Но пока ничего такого на пути молодого паренька не встречалось.
Гектору было двадцать лет. Его мама занимала высокий пост в их городке, ее уважали, с ней советовались. Гектор очень любил ее. Она была для него всем в этой жизни, но жил он не с ней. Парень очень этого хотел, но не мог. Поэтому ему приходилось ютиться за городом.
Ютиться совсем не то слово, которое могла бы описать его жизнь в роскошном поместье, которое оставил ему в наследство его отец. Тот умер, когда маленькому Гектору исполнилось все три года. Он плохо помнил отца, но иногда воспоминания озаряли его. В голове оживали картинки, они были наполнены теплотой и нежностью.
Гек помнил, как щекотно кололась щетина папы, когда он брал маленького мальчика на руки и целовал перед сном. Гектор помнил запах одеколона отца – терпкий и сладкий, словно шоколад. Где-то внутри подсознания хранилось больше информации, связанной с папой. Но что-то не давало опустошить эти хранилища.
Сейчас Гектор стоял нагой в ванной. В зеркале было мутное отражение. Парень протер поверхность рукой.
Темная цепочка татуировок тянулась от шеи вниз по ключице, затем спускалась по ребрам и утопала вниз. На груди распахнув свои крылья, взлетал орел, голову которого украшал терновой венок. На правой руке татуировки собирались в причудливый узор древних знаков. Черно-белые картинки были по всему телу: и на спине, и на ногах и даже там, где не каждый сможет увидеть. Но людей пугали рисунки на лице. Множество мелких надписей, которые никто не может расшифровать, кроме самого Гектора.
Лицо – эта та зона, к которой он никому не разрешает прикасаться. Он до сих пор чувствует боль, когда смотрит на свое отражение. Уставший, немного разбитый от постоянной тоски, парень прокручивал в голове события вчерашней ночи, которая странно закончилась.