— Я не могу найти Минетту наверху, — сказал Райдер.
— Нехорошо, — пробормотал Зеб. Он направился к задней части домика.
Шей побежал наверх, Эмма — в небольшую гостиную и библиотеку, Бри — в игровую комнату. Райдер проверил шкафы и под мебелью.
— Здесь наверху никого нет, — крикнул Шей вниз.
— И здесь никого, — вторила Бри.
Скулеж привлек Райдера к выходу из прачечной, где перед дверью расхаживал волк темной окраски.
— Зеб, в чем дело? — В комнату вошел Шей, за ним Эмма и Бри.
Волк обнюхал пол, дверную ручку и снова заскулил.
Райдер замер. Запаха Минетты там быть не должно.
— Ни один детеныш не вышел бы на улицу в темноте. Этого не может быть, брат. — Голос Шея оставался ровным, несмотря на беспокойство, отразившееся на его лице.
Волк с явным требованием поскреб дверь лапой.
Ледяной страх пробежал по спине Райдера.
— Нет, — прошептала Эмма.
— Минетта могла, — сказал Райдер Шею. — Если люди кричат, она выбегает на улицу и прячется. У Женевьевы я нашел ее съежившейся в выщербленном дупле под деревом.
— Волосатые яйца Херне. — Шей начал отдавать приказы: — Брат, начинай поиски. Райдер и я присоединимся, как только обернемся. По первому вою мы поймем, что ты нашел ее. По второму, чтобы мы вызвали всю помощь, которую сможем получить.
Зеб тявкнул, тем самым дав понять, что он все понял. Когда Шей открыл дверь, волк выскочил наружу.
Его детеныш, снаружи. В лунное затмение. Одежда Райдера пропиталась холодным потом от страха. Он снял рубашку.
Шей схватил Бри за руку.
— Козантира, Калума нет дома, так что при возникновении каких— либо проблем, обращаемся к Джо Торсону в таверне. Позвони и дай ему знать, в чем дело. Он может перенаправить Алека и Бена.
Хорошо. Зови всех сюда. Эмма уже расстегивала свою рубашку. Райдер покачал головой. — Нет, медвежонок. Ты и Бри нужны нам здесь, на случай если Минетта вернется.
Ее губы упрямо сжались. Его храбрая женщина.
— Не спорь. Ты останешься внутри. — Он взял ее за руки. — Помни, один вой означает, что мы нашли ее. Если вы услышите два воя…
— Два означает, что мы звоним Джо Торсону и сообщаем, что где— то поблизости находится адская гончая. — Хотя в ее глазах был страх, ноги были напряжены, поза говорила о готовности. Она была потрясающей.
— Спасибо, медвежонок. — Райдер быстро коснулся ее губ своими. Клянусь Богом, он любил эту женщину.
Шей обратился в волка.
Секунду спустя Райдер опустился на лапы и вцепился когтями в деревянный пол. Готово.
— Херне защитит тебя, — прошептала Эмма, открывая дверь и выпуская их в безлунную, черную ночь.
Котенок, где ты?
***
— Минетта, где бы ты ни была, вернись, — прошептала Эмма пустой комнате.
Из кухни доносился грохот. Бри готовила что — то горячее для мужчин — и Минетты — когда они вернутся. Она сказала, что это был ее способ избавиться от беспокойства.
Эмма прошлась по домику, останавливаясь у каждого окна и двери, прислушиваясь к звукам снаружи. Но маленькая молчаливая Минетта не могла даже позвать на помощь.
Слезы затуманили ее зрение. Крики Женевьевы. Неужели хлопнувшая дверь выгнала и без того напуганного детеныша в ночь? На улице становилось холодно. Темно.
В любом случае, будь проклята Женевьева. Руки Эммы сжались в кулаки. Если она когда — нибудь снова увидит эту женщину, она ударит ее. Сильно. Выбьет ей клыки, оставит ее беззубой волчицей.
Она прислонила голову к задней двери, прислушиваясь, и услышала уханье совы и журчание ручья на опушке леса.
Огонь в гостиной догорал. Эмма остановилась, чтобы собраться с мыслями. Минетта замерзнет, когда вернется. Дополнительное полено разбудило саламандру, заставив ее медленно скользить по углям.
В библиотеке Эмма прислушалась к звукам за окнами, поправила журналы на столе, подняла с пола кусочек паззла и сделала закладку в книге о загадочном убийстве, оставленной на стуле обложкой вверх. Минетта была бы в восторге от этой комнаты, особенно от книжной полки, заставленной книжками с картинками и детскими настольными играми.
Из кухни по — прежнему доносились звуки.
Эмма пошла на второй круг. Прислонившись головой к входной двери, она услышала… что — то. Это не вздыхающие на ветру ели Дугласа. Вот оно. Высокий, тонкий звук.
Только предостережения мужчин удержали ее от того, чтобы распахнуть дверь. Она выглянула в крошечное смотровое окошко. В свете фонаря на крыльце ничего не было видно. Дальше лежала только чернота.