Еще больше оборотней направились на помощь Шею, Зебу и Алеку.
— Они найдут ее. — Бен сжал пальцы Эммы. — Нам нужно подлатать тебя и Райдера, пока не приедет целитель.
— Донал будет здесь через минуту. — Характерный глубокий голос Козантира прорезал суматоху, вызвав минутную тишину.
Бен напрягся. Калум, должно быть, вернулся раньше. О, черт.
— Папочка!
Бен повернулся так быстро, что у него закружилась голова.
— Минетта? — прошептал Райдер.
В центре парковки Калум держал детеныша на руках. Она отчаянно извивалась, пока он не опустил ее на землю.
Детеныш ударился в Райдера, и тот издал болезненный стон. Плача, целуясь, зарываясь в него, она была просто в истерике. И жива.
— Папочка, папочка, папочка.
Клянусь Богом, ее тоненький голосок был самым прекрасным звуком в мире. Она бросилась к Бену и взобралась на него, как на дерево, чтобы обнять своими крошечными ручонками. Черт, это было больно, но он бы ни за что на свете не пожаловался. Облегчение от того, что он почувствовал, как она извивается, почувствовал запах его маленькой девочки, было теплым приливом, расслабляющим напряженные мышцы. Он услышал, как сам пыхтит от удовольствия.
Она отпустила его, чтобы броситься на Эмму.
— Эмма.
— Все в порядке, котенок. Ты в безопасности, — прошептала Эмма, наполовину задушенная руками Минетты, обвившими ее шею. — Мы все в безопасности. — Бард была поцарапана, истекала кровью и едва избежала смерти, но было очевидно, что ее единственной мыслью было утешить детеныша.
Он заметил, что Райдер положил руку на Минетту — и Бен тоже. Минетта была не единственной, кто нуждался в физической поддержке.
— Вот, держи, Бен. — Брианна положила аптечку первой помощи вместе с парой одеял. Прежде чем он успел ее открыть, прибыл целитель.
— Клянусь Богом, я ненавижу адских псов. — Целитель присел на корточки рядом с Райдером, его серебристый взгляд прошелся по каждому из них по очереди. — Что повреждено на этот раз?
— Нога Эммы, — сказал Райдер. — Моя рука. Бен?
— Укус в ребра, проколы в плече — и моя правая рука двигается неправильно. Ничего срочного. — Кровь скорее сочилась, чем стекала по его руке и боку. Когда он осознал, что получил раны, новая боль пронзила его, как будто он попал под удар пневматического пистолета для забивания гвоздей. — Начни с Эммы.
— Нет, сначала ты, — мгновенно ответила она.
Донал фыркнул на протест Эммы и повернул ее ногу, чтобы осмотреть рану.
— Прости, бард. Если только кто — то не умирает, я сначала лечу женщин. В противном случае я бы потратил все время на споры с мужчинами. Мне кажется, что вы все одинаково искалечены.
Несмотря на ужасную боль в ноге, Эмма подавила смешок. Донал был почти одного возраста с Беном и Райдером. Он не должен быть таким циничным.
— Хорошо.
Донал посмотрел на Минетту.
— Мне нужно, чтобы детеныш слез с твоих колен.
— Конечно. — Неудержимо дрожа, Эмма попыталась высвободить детеныша, но ее руки не ослабляли хватку. Моя. — Я н — не могу.
— Я знаю, что ты чувствуешь, дорогая, но это ненадолго. — Бен решительно высвободил руки Эммы и поднял Минетту. — Иди сюда, котенок. У Эммы есть повреждения, которые целитель должен починить. Я подержу тебя, пока они не закончат.
Всхлипнув, Минетта повернулась и обняла Бена за шею.
— Клянусь Богом, ты напугала меня, малышка. — Притянув ее ближе, он поцеловал ее в макушку.
Глаза Эммы наполнились слезами. У мужчины было сердце, такое же большое, как его тело, и безграничная храбрость. Она была уверена, что Райдер вот — вот убьют, но Бен даже не колебался, просто бросился прямо на адского пса. Точно так же, как сделал Райдер, чтобы спасти ее.
— А теперь давайте посмотрим, что тут у нас. — С удивительной силой Донал разорвал ее джинсы от подола до колена.
Ай, ай, ай. От легкого толчка ее пронзила агония, и она попыталась отдернуть ногу, но поняла, что Райдер крепко держит ее за бедро.
— Полегче, мой медвежонок, — пробормотал Райдер. Его правая рука крепче обняла ее за плечи, а левая крепко держала ее за ногу. — Держись за меня, пока он работает, хорошо?
— Сначала будет больно, Эмма. Нужно убрать гравий с раны. — Донал достал из сумки бутылку воды. — Потом все пойдет по накатанной.
Еще больше боли. Почему теперь, когда все закончилось, опасения усилились? Она не была уверена, что сможет это вынести. Ее глаза наполнились слезами, дыхание застряло в горле.