— Женевьева.
— Мой дорогой, нам нужно поговорить. — Ее пристальный взгляд скользнул по Оуэну, очевидно, заметив отметину кахира на его скуле. Она предсказуемо кокетливо взмахнула нарощенными ресницами. — Прости, кахир, но мне нужно поговорить со своим мужчиной.
Не удостоив ее комментарий ответом, Оуэн повернулся к Райдеру.
— Хочешь, чтобы я остался, или хочешь, чтобы я выставил ее на улицу?
Кахир действительно ненавидел женщин, да? Как ни заманчиво было бы натравить на нее Оуэна, Женевьева была матерью Минетты. К несчастью. Сначала он попробует поговорить.
— Как ты смеешь говорить обо мне с таким неуважением? — Ее голос стал резче.
Оуэн не обратил на нее внимания.
Один взгляд на ее румянец и сверкающие глаза подсказал, что лучше бы их разговор состоялся за пределами таверны. Райдер бросил на стол несколько банкнот и встал.
— Спасибо, но я думаю, будет лучше, если мы с ней прогуляемся. Извини, что прервал наш разговор.
— Без проблем. Я все равно скоро должен быть у сестры, — сказал Оуэн.
Райдер кивнул Женевьеве.
— Мы обсудим это снаружи. — Не дожидаясь ответа, он пересек таверну и вышел на холодный ночной воздух.
Оставшись без цели, она последовала за ним. Она еще не кричала на него, а это означало, что она чего — то хочет.
Он сомневался, что это «чего — то» было ее ребенком.
— Райдер, я искала тебя повсюду. Не могу поверить, что наконец — то нашла. — Она положила руку ему на плечо, поворачиваясь под углом, чтобы продемонстрировать свои изгибы. — Я так счастлива, что ты наконец — то провел время с детенышем, которого мы создали вместе. Разве она не чудесна?
Какого хрена ей надо? Как будто он не знал. Как он мог быть настолько охвачен вожделением, что попался на ее удочку? От отвращения к самому себе у него скрутило живот.
— Ближе к делу, Женевьева.
— О, Райдер, как ты можешь быть таким жестоким? — Ее карие глаза наполнились слезами, на лице застыло отчаяние.
Черт, она была хороша. И он даже не поддался искушению.
— Мы закончили. — Он попытался стряхнуть ее руку со своей.
Ее хватка усилилась.
— Ты не понимаешь. У нас общий ребенок — красивый маленький детеныш, которому нужна мать. Я знаю, что вы с Беном возитесь в его большом доме, как два желудя в беличьем дупле. Тебе нужна пара.
Тревога ледяной рукой пробежала по спине Райдера. Женевьева видела дом Бена.
— Держись подальше от Минетты. Чем дальше, тем лучше.
Она отшатнулась, как будто он влепил ей пощечину, и по ее щекам потекли слезы.
— Я скучаю по тебе, мой дорогой. Я хочу быть с тобой — и с моим ребенком. Мы можем быть вместе. — Слабая улыбка тронула ее губы. — Я знаю, ты помнишь, как нам было хорошо вместе.
— О, ты довольно хорошо трахаешься. Учитывая, что ты, вероятно, практиковалась с каждым мужчиной на Тихоокеанском Северо — западе, так и должно быть. — Он убрал ее руку со своей. — Ты мне не нравишься. Не хочу быть рядом с тобой. И ты даже близко не подойдешь к Минетте после того, как ты над ней издевалась. Так что заползай обратно в ту склизкую дыру, из которой ты вылезла.
Ее глаза сузились от гнева.
— Думаешь, ты собираешься спариться с этой огромной уродливой самкой? Думаешь, она красивее меня?
Огромная самка? Она имела в виду Эмму? Он расхохотался.
— Если ты имеешь в виду красивую блондинку, то да, спаривание с ней — это именно то, что я собираюсь сделать. — Мягкая и сладкая, внутри и снаружи. Щедрая и настоящая. О да, он определенно ее хотел.
— Никто не заберет то, что принадлежит мне. — Ее лицо исказилось — и вот она, настоящая Женевьева. — Ты мой, и Минетта тоже. Будь я проклята, если позволю тебе уйти.
Он покачал головой, испытывая отвращение к ней, к ее эгоизму, эгоцентризму, мелочным истерикам.
— Правильно. Уходи, Женевьева.
Дверь таверны скрипнула, когда из нее вышли несколько представителей волчьей стаи. Он узнал коротышку по имени Кэндис.
— Ты еще пожалеешь, что связался со мной, — процедила сквозь зубы Женевьева и разразилась громкими рыданиями.
Оборотни остановились посмотреть.
— Я хочу вернуть своего ребенка, — Женевьева схватила его за руку и потянула к себе.
— Прекрати. — Он оттолкнул ее. — Ты знаешь, что ты…
— Как ты мог украсть у меня моего детеныша? — Ее голос дрогнул, когда она попятилась от него. — Ты — зло. Чудовище. — Рыдая так, словно у нее разрывалось сердце, она, пошатываясь, добралась до своей машины и села в нее.