Вечер потрясения (СИ)

Андрей Завадский Вечер потрясения

ТОМ 1

Слабость от века была позором,

Враг не потерпит слабых соседей,

А мы ослабляли себя раздором,

Так слушайте песню о нашей смерти!

Соколиная охота. "Пламя".

Глава 1 К чужим берегам

Варна, Болгария – Черное море, нейтральные воды – Кефлавик, Исландия – Рамштайн, Германия

18-19 мая

За кормой таяла, растворялась, окутываясь дымкой, полоса суши, болгарский берег, а прямо по курсу простиралось, сколь хватало взгляда, погруженное в сумерки Черное море. И где-то впереди, куда нацелился тупо срезанный нос огромного корабля, покидавшего гостеприимную гавань, едва брезжил рассвет, и небо из темно-синего уже стало серым, а звезды, в эту пору особенно яркие и крупные, померкли, став едва различимыми невооруженным глазом.

Картина, открывавшаяся перед всяким, кто вышел бы на открытую галерею, опоясывавшую надстройку транспортного судна "Джиллиленд", располагала к неспешным размышлениям о вечном, о смысле жизни, и собственном в ней предназначении. И иной, оказавшись здесь в одиночестве в этот предрассветный час, действительно предался бы мечтам, погрузившись в самосозерцание. Но бригадный генерал Армии США Элайджа Натаниэл Хоуп не знал подобных мыслей, ибо давно избрал путь воина, став одним из лучших в своем деле, и во многом именно благодаря тому, что не забивал себе голову разной высокопарной чепухой. Он просто старался всегда выполнять то, что поручали ему старшие командиры, идеально, насколько это вообще возможно, когда речь идет о войне. И сейчас генерал не собирался изменять себе.

Впрочем, в эти секунды генерал Хоуп все же пребывал в некотором смятении, но вызвано оно было вовсе не философскими рассуждениями, но более насущными вещами. Транспортный корабль, ролкер класса "Гордон", судно водоизмещением свыше пятидесяти пяти тысяч тонн, покинул болгарский порт не более получаса назад, взяв курс к грузинским берегам. И на борту его, в кубриках и огромных трюмах, снабженных несколькими рампами для большего удобства при погрузке и разгрузке, находился в полном составе разведывательный батальон из состава Третьего бронекавалерийского полка.

Сорок один танк "Абрамс", тридцать восемь бронемашин "Брэдли", одиннадцать бронетранспортеров М113, сравнительно старых, но отличавшихся простотой и высочайшей надежностью, а потому пользовавшихся у солдат искренней любовью, а также полдюжины самоходных минометов и восемь буксируемых гаубиц – это была серьезная сила, особенно в руках хорошо подготовленных и крепких духом солдат. И те, кто служил под командованием генерала Хоупа, являлись именно такими бойцами, опытными, отлично обученными, а уж их боевой дух никогда и ни у кого не вызывал сомнений. И вот почти сотня боевых машин, а также, без малого, тысяча человек в полевом камуфляже двигались к грузинскому порту Батуми со скоростью двадцать четыре узла, которую сообщали казавшемуся громадным транспорту дизельные двигатели мощностью более семидесяти тысяч лошадиных сил.

Земля исчезла из виду, чтобы вновь появиться, вырастая из-за горизонта, прямо по курсу спустя примерно двадцать пять часов, а именно столько требовалось кораблю, и так двигавшемуся полным ходом, чтобы пересечь Черное море. И все это время каждый из находившихся на борту ролкера людей, начиная от последнего новобранца и вплоть до самого командующего, должен был терзаться сомнениями. Никто из сотен солдат и моряков, почти сотня которых составляла команду транспортного корабля, включая даже генерала, толком не знал, зачем полк так поспешно, в нарушение всех планов перебрасывают в Грузию, и чего следует ждать, когда транспорты, а всего их было три, в том числе два, вышедшие из Бургаса, ибо в Варне портовые службы оказались не способны обслужить сразу целую эскадру, все же бросят якорь в гавани Батуми.

– На Кавказе уже находятся две дивизии, в полном составе – сообщил, когда офицеры из штаба полка собрались в кают-компании, Джеймс Роско. Конечно, начальник штаба поведал секрет полишинеля, но все же грех было бы не воспользоваться возможностью, чтобы подумать о собственной судьбе, которая часто бывает, не очень милостива к людям, добровольно надевшим погоны.

– Да, Десятая легкая и Сто первая воздушно-штурмовая, – припомнил командир полка. – Целая армия, даже без учета подразделений поддержки. Не менее двадцати пяти тысяч солдат и почти четыреста вертолетов. Этого хватит, чтобы завоевать весь Кавказ.

У них было достаточно времени, чтобы вдоволь наговориться, и, право, такая возможность представлялась весьма не часто. Но сейчас дело оставалось за моряками, что уверенно вели конвой к цели. Солдаты же, и их командиры, оказались предоставлены самим себе, и каждый убивал время, как умел – рядовые согласно приказу, а офицеры по своему усмотрению.

– А, по слухам, там развернута еще и Двести двадцать девятая бригада армейской авиации, – добавил один из офицеров. – А семьдесят "Апачей", джентльмены, не есть пустяк!

– Все правильно, – кивнул Хоуп. – Если нет танков, да и какие танки могут быть в горах, необходима мощная поддержка с воздуха. Так что наличие там ударных вертолетов вполне оправдано.

Присутствовавшие офицеры только покивали в знак согласия. О том, что творилось в бывшей советской республике, столь рьяно стремившейся стать равноправным членом западного мира, каждый из них был в той или иной степени осведомлен. Не прошли мимо военных и странные истории о бомбардировке Грузии русскими самолетами, ставшие поводом для того, чтобы разместить там американский гарнизон. Но то, что происходило сейчас, не укладывалось в рамки здравого смысла, на что не преминул обратить внимание собравшихся начальник штаба полка.

– Вы, что, уже готовитесь к войне, – Джеймс Роско удивленно обвел взглядом своих товарищей по оружию. – Но с кем там, черт побери, воевать, джентльмены? Неужто с русскими.

– Я не скажу, что стремлюсь к этому, но война в сложившейся обстановке кажется вполне вероятным и закономерным развитием событий, – пожал плечами Элайджа Хоуп. – Я сомневаюсь, что две полнокровные дивизии могут служить исключительно для демонстрации флага. Для этой цели достаточно было бы и пары батальонов, но не двадцати с лишним тысяч солдат, девять десятых которых имеют опыт реальных боевых действий в Ираке и Афганистане. Это слишком дорогое удовольствие, господа.

– Да, – кивнул находившийся здесь же командир батальона. – Это звучит весьма убедительно, сэр. Две дивизии не выбросить в чистом поле, им требуется инфраструктура, ресурсы, словом, много всего. Эти войска могли бы пригодиться в другом месте, и если в белом Доме решили, что они нужны в Грузии, значит, наши политики на что-то рассчитывают. В считанных десятках километров от российской границы создана мощная ударная группировка, господа, и это не шутки.

Пребывая в бездействии, офицеры не нашил себе иного развлечения, кроме как обсудить то, что творилось у них на глазах, и уж тем более в чем они принимали непосредственное участие. И каждый из них, будучи профессионалом, как и этот командир батальона, сражавшийся в Умм-Касре и Эль-Фалудже, мыслил вполне определенными категориями, не задумываясь о политике и дипломатии.

– Верно, полковник, – согласился командующий. – И внутренний голос подсказывает мне, что наш полк в их планах занимает важное место, – криво усмехнулся генерал Хоуп. – Подразделения, размещенные на Кавказе, отлично подходят для действия в горах, где невозможно использовать тяжелое вооружение, но на равнине их раскатает в блин один танковый полк русских, и даже авиация едва ли изменит положение дел.

– Черт, какие равнины, – помотал головой полковник Роско. – Вы что, действительно думаете, что нас хотят бросить в бой? Какая к дьяволу война, генерал? Да если мы сделаем хоть один выстрел в сторону русской границы, они же через несколько минут превратят Штаты в радиоактивную пустыню!

– Не знаю, – пожал плечами генерал. – Возможно, то, в чем мы участвуем – это только демонстрация силы, во что, признаюсь, мне очень сильно хочется верить, – не стал кривить душой Хоуп. – В любом случае, завтра на рассвете все станет ясно, джентльмены.