– Смотрите! – раздался звонкий голосок. – Вот он!
Лейтенант отвернулся от фонтана и замер, сжав до боли цевье автомата. На площади разом стало тесно, откуда-то появилась толпа странных существ. Они были почти как он: черные с рогами, зеленые с крыльями, розовые с длинными носами... Вот кошка, – стоит на задних лапах, смотрит прямо в глаза. Вот вроде человек, но с головой быка. Вот огромный мужик выше его на голову, но весь зеленый, пупырчатый как огурец и с огромными клыками... Все они все галдели, кричали, пищали, да так, что закладывало уши.
"Наверно, так бывает перед смертью, – подумалось ему. – Интересно, видел ли это Михалыч?"
– Тише. Тише! – прорезался сквозь гомон толпы звонкий голосок. – Послушайте, что он говорит!
Толпа затихла, окружила лейтенанта и девушку плотным кольцом. Рядом с ними очутилась огромная кошка, и зеленый великан с длинными клыками.
– Кто ты? – снова спросила девушка у лейтенанта.
– Человек, – твердо ответил он. – Воин.
Толпа сначала ахнула в один голос, а потом рассыпалась мелкими смешками, хохотом, ржанием…
– Какой же ты человек, – мурлыкнула кошка. – Они же страшилища.
– Уроды они все, – донеслось из толпы. – Идиоты.
– Ты что, – сказал зеленый с клыками. – Они выше меня, и покрепче будут!
– Это кровавые убийцы, кровожадные чудовища!
– Они носят одежды из железа, – сказал кошка. – И рубят всех на части огромными мечами. Они не терпят ничего живого!
– Они убивают деревья, везде, где появляются, – сказала желтая пичуга.
– Они вытаптываю траву и сверху кладут камни.
– Они едят заживо наших детей!
– Они ненавидят друг друга и убивают сами себя!
– Они огромные страшные и дышат пламенем! Это просто чудовища!
– Тише! – снова крикнула девушка. – Замолчите!
Толпа сразу успокоилась. Теперь они пожирали глазами это тощего, бледного, грязного и запыленного странника, назвавшегося человеком.
– Не прикидывайся, – строго сказал белокурый ангелочек, – кто ты такой на самом деле?
– Человек, – упрямо повторил лейтенант. – Воин.
В толпе обидно захохотали.
– Человееек, – протянул зеленый великан, – да ты, братец, просто самозванец!
– Простой мертвяк, – разочарованно сказала кошка, – такой же тупой и вялый.
– Ну же! – нетерпеливо топнула ногой девушка, – посмотри, вот это кошка! Это рядом с ней тролль! Это наш бычок, это эльфы, это дождевики. Это кентавр, за ним русалка с орками а ты кто?
– А ты кто? – вырвалось у лейтенанта.
В толпе зашептались. Девушка улыбнулась и шагнула в сторону. Ее стройная фигурка вдруг поплыла, подернулась маревом… Она стала выше ростом. Облегающее синее платье сменило белый сарафан. Волосы стали черными и короткими, глаза – карими, а на щеках заиграл румянец. Лишь губы остались такими же – открытыми, нежными, манящими.
На лейтенанта теперь смотрела настоящая молодая женщина, чернобровая красавица, в которой не осталось ничего от белокурой девочки.
– Я фея, – прошептала она, и от черного взгляда у лейтенанта на мгновенье замерло сердце. – И все же, а кто ты?
– Да самозванец он! – рявкнули над ухом.
Зеленый детина с длинными клыками схватил его за плечо и нахлобучил на голову лейтенанта колпак с бубенцами.
– Он у нас злобный человек! – провозгласил тролль. – Беспощадный убийца!
– Самозванец! – взвыла толпа. – Веселье!
Его толкнули в спину, и лейтенант повалился в лапы, крылья, руки.... Его передавали друг другу, толкали, пинали, перебрасывались им как мячиком. Толпа играла с ним, как ребенок с новой игрушкой.
"Нет, – думал он, – наверно я все-таки умер. Или нет? Что же здесь такое и кто же я? Как мое имя?"
– Принесите ему деревянный меч, – кричали за спиной, – раз он человек пусть попытается нас убить. Мы с ним сразимся!
– Нет, не надо деревяшки, – взревел тролль, – сам себя покалечит! Несите ему крапивы, будет в самый раз!
Лейтенант споткнулся и упал, но его подхватили и поставили на ноги. Потом снова уронили. И подняли. Понравилось. Толпа развлекалась.
– Какой же ты, братец, человек! Не вышел ты рожей в человеки!
– Да человек он, человек, гроза земли и неба! Ужасный убийца – неужели не видно!
Его отпустили, пестрая публика бросилась врассыпную с визгом и писком, оставив лейтенанта посреди площади. Человек-кот, стоявший на четвереньках, повернулся к лейтенанту задом, и, задрав хвост, обдал гостя дурно пахнущей струей. Толпа восторженно взвыла.
– Потешная, однако, шутка! – Восхищенно заметил Тролль.
И толпа снова приняла лейтенанта в бесконечный хоровод, закружила, завертела, понесла по руками и лапам. Он почти отключился от происходящего, старался только не падать и не выпускать из рук автомат. Казалось, это – наваждение. И он кружился в странном танце, уже не разбирая, где он, а где странные существа.
Из толпы его выдернула Фея. Прижала его к себе, словно игрушку, погладила по голове.
– Бедненький, – сказал она, – ну что же ты! Не переживай, еще вспомнишь кто ты на самом деле. Не сдавайся.
– Я...
– Пойдем, – она взяла его за руку, – пойдем домой. Тебе нужно отдохнуть с дороги. Уже вечер.
– Вечер, – заворожено произнес лейтенант, – вечер теплый, вечер талый, лес кусочек солнца ест...
– Пойдем, – мягко сказала Фея.
Она ласково обняла лейтенанта за плечи и повела к маленькому домику. Он шел как машина, с трудом переставляя отекшие ноги. В голове все кружилось и плыло. "Бред, предсмертный наверно бред. Так не бывает...". "Человек – так не бывает" вспомнилось ему. "Кто я? Человек. Лейтенант. Воин. А имя, как меня зовут?"
– Не помню, как меня зовут, – пожаловался он вслух.
– Вспомнишь, – отозвалась фея, – все вспомнишь.
В ее доме было уютно и свежо. В настежь открытые окна бил закат и стены рыжели под лучами заходящего солнца.
– Иди в ту комнату, – сказала Фея. – Там будет чан с водой, умойся.
Это был не просто чан, – оказалось, его ждала громадная ванна. Лейтенант выпустил из рук автомат и залез в теплую воду прямо в одежде. Было хорошо, хотя очень мешала темная туча на самом краю памяти. Она ворочалась и недовольно ворчала, словно собиралась вот-вот разразиться новой грозой.
Лейтенант выбрался из ванной и повалился на роскошную двуспальную кровать, стоявшую у открытого окна. Перевернулся на спину. Мерзко хлюпнула мокрая гимнастерка. Он поднялся, нашарил автомат, подтянул к себе. Вздохнул…И память молнией рванулась из темной тучи, лишая воли…