МУЗЫКАНТ: Спрашиваешь, хочу, конечно, хочу, но мне казалось, что у нас есть некая форма подобная Любви
МИЛА: А я не хочу некую подобную форму, я хочу настоящую Любовь!
МУЗЫКАНТ: Как скажешь моя дорогая, прости, глупость сказал (и дальше продолжил елозить рукой по груди и присасываться губами нежной шеи девушки)
Девушка в бежевом платье неспешно прошла мимо этой сцены, не могла более смотреть на эту форму сексуальной распущенности, она покачала головой и направилась к месту назначения. Она спустилась вниз по лестнице и увидела спину, знакомую спину, рядом со столиком, за которым сидела пара и один молодой человек, эти люди ей тоже были знакомы. Эта спина, которая стояла напротив столика держала бокал с шампанским и что- то явно болтала сугубо философское, что тоже в значительной мере пыталась заглушить музыку. И девушка хотела к нему неожиданной подойти, как молодой человек, сидящий за столиком, который был, без пары увидел, как она направляется к ним.
МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК (без пары): Кира, привет.
Тут говорящая спина, выражающая философские мысли, обернулась и увидела Киру. Этой спине тоже нужно дать какое – то название, раз он явно любить говорить на философские темы, то значит, он будет Философом. Уже ранее упоминался за бильярдом.
ФИЛИСОФ: Кира, а ты чего здесь? (осушил до дна свой стакан)
КИРА: Я хотела это у тебя спросить. Ты сказал, что останешься дома и у тебя много работы. А потом я вижу тебя здесь и…
ФИЛИСОФ: Кира, я собирался сидеть за работой весь вечер, но мои друзья ( немного отошел от столика, чтобы да Кире с ними поздороваться, но Кира этот фрагмент действия проигнорировала) позвали меня на эту тусовку и я не смог отказать.
КИРА: Ясно (ответила ему так как будто бы он признался в нежелании Любить ее)
ФИЛИСОФ: Прелестное мое создание (начинает нежно гладить ее по руке) Так получилось, я думаю, здесь нет никакого тяжкого преступления, что я нахожусь именно в этом месте и именно сейчас.
КИРА: Мог бы написать или предупредить, я же иногда переживаю.
( она говорила, и голос ее дрожал, она боялась ему что – то предъявить и ее вопросы звучали очень неуверенно и невнятно, глаза постепенно наполнялись слезами)
ФИЛИСОФ: (подошел максимально близко и прильнул к ее лбу своим подбородком) А зачем, мы же вроде как говорили на эту тему, что никто из нас не заключенные, и мы оба вольны делать все, что нам заблагорассудится. Это вроде как выводилось на обсуждение.
КИРА: Да обсуждали ( отвернула голову и начала похлипывать от подступающих слез)
ФИЛОСОФ : (он явно взбесил что та начала плакать, все из-за алкоголя который играл в его крови и из-за ее неожиданного появления) Тогда почему ты плачешь? Я чего то не понимаю
КИРА: Да ты, ты ничего не понимаешь (не сдержавшись он слегка его толкнув от себя, когда он пытался ее обнять)
ФИЛИСОФ: (ему это действие явно не понравилось, и он взял ее за тонкую талию, и прижал к себе, откинувши стакан, который с треском рухнул на пол и разлетевшейся осколки никто и не заметил) Послушай! У нас с тобой некая договоренность мы не вмешиваемся в наши жизни и создаем там дискомфорта, я ясно выражаюсь? ( Кира не успев ему ничего ответить, начали созывать все пары к сцене, дабы объявить трех избранных)
МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК ( который был с девушкой) : Пойдемте, скорее, сейчас будут объявлять, скорее!
Но не Кира не Философ с места не сдвинулись они смотрели друг на друга и пытались что то разглядеть в глазах смотрящего.
Все ринулись сцене и пары, которые ссорились и которые ласкались в приватных комнатах, все замерли от ожидания и волнения.
Синестра стояла на сцене на высоких ходулях и создавала впечатления, какого- то привлекательного клоуна, но была лишена этой какой красоты и утонченности. Под стать своими актерам –акробатам, тоже в белом костюме с черными вставками.
СИНЕСТРА: Добрый вечер дамы и господа! Не хочу вас томить в ожидании и вставлять не нужные фразы, для красивых оборотов речи, вы так ждали этого всю жизнь. И торопили каждую минуту для того чтобы оказаться здесь (хоть и Синестра вначале и сказала что не хочет томить все равно ее речь порядком затянулась, но присутствующих это ни капли не смутило все ее с восторгом слушали и вкушали каждое ее слово).
Я все еще смотрела на них с высока, на ту девушку Кэт, которая молилась возле сцены желая, чтобы их пара с Селезнем попала в тройку, а после получила Любовь, на ту милую парочку из приватной комнаты, которая не прекращала целоваться и на Философа, которая агрессивно смотрел на Киру сдавив ее и талию, они еще что то говорил друг другу и были, пожалуй единственными, которые не проявляли интерес к вышестоящей даме на сцене.