ЛЕНИН. А ты – краснобай либеральный и наймит буржуазии!
КЕРЕНСКИЙ. Зато вас всех пережил в спокойной Америке.
ЛЕНИН. И хорошо жил, буржуин?
КЕРЕНСКИЙ. Плохо, Володя. Тупые они, зажрались.
ЛЕНИН. То-то!
КЕРЕНСКИЙ. Грех на мне великий перед Россией.
ЛЕНИН. А-а, понял, наконец!
КЕРЕНСКИЙ. Ну что мне стоило еще в апреле семнадцатого вас всех перевешать? Большевиков-меньшевиков, эсеров левых-правых, анархистов – ну буквально десять – двадцать тысяч человек. Кого не повесили – перестрелять прямо в подворотнях. И как все было бы хорошо-то, а! Тихо, законно. И никаких морей крови, никакой гражданской войны.
ЛЕНИН. Архиправильная мысль, батенька! Вот поэтому я – великий политический деятель, а ты – дерьмо на палочке. Стонать любой может – а ты ручонки-то запачкай, по подвалам-то врагов постреляй, глядишь своего и добьешься.
КЕРЕНСКИЙ. Так мы же были за свободу и демократию! Вот вы бы на моем месте – как бы поступили?
ЛЕНИН. Ха-ха-ха! Вот именно – арестовал бы всех и расстрелял мгновенно без суда и следствия. Если революция не умеет себя защитить – она ничего не стоит.
ЦАРЬ. Боже мой. А в Сибири – такой здоровый климат. И я ссылал вас туда, как на курорт.
ЛЕНИН. Вырожденец ты и дегенерат. Ни ума, ни воли. Ну сам скажи – нужен ли России царь без ума и воли? Мы ж тебя для блага твоей же страны шлепнули.
ЦАРЬ. При мне хоть жить можно было!
ЛЕНИН. А смысл? А смысл? «Пожить». Тебя бы газком травануть в окопах, кишки вспороть снарядом, а после побеседовать: как, можно жить?
ЦАРЬ. Ты же в сто раз больше убил!
ЛЕНИН. Так я боролся с контрреволюцией!
АЛЕКСАНДР. Да ты посмотри по сторонам, Вовка, идиот, что ты напорол! Полмозга у него. Меньше надо было башкой об лед биться, когда на коньках катался!
ЛЕНИН. Кто катался, а кому и саночки везти, братка!
КЕРЕНСКИЙ. Царизм действительно прогнил, и нечего ему было ловить. Явно же не того брата повесили.
5
БРЕЖНЕВ. Дорогие товарищи и друзья! Империалисты всех мастей развалили наш великий и могучий Советский Союз. Но Коммунистическая Партия не свернет с избранного пути, пока не развалит на хрен вообще все. Свободо… буда… бодубудалюбивая общественность всех стран по светлому пути сисисського соревнования… поручила мне! Аплодисменты, переходящие в овацию.
ЛЕНИН. Товарищ! вы кто?
БРЕЖНЕВ. Я верный ленинец.
ЛЕНИН ( нашаривая рукой стул, садится ). Кто?!.
БРЕЖНЕВ. Генеральный секретарь ЦК Коммунистической Партии.
ЛЕНИН. Как вы очутились на этом месте?!
БРЕЖНЕВ. Товарищи по партии долго не разрешали мне умереть. Но потом я покушал булочки с молоком и ушел на заслуженный отдых.
ЛЕНИН. А… что у вас с дикцией?
БРЕЖНЕВ. Вы сами картавите.
ЛЕНИН. Сколько вам лет?!
БРЕЖНЕВ. А вы кто?
ЛЕНИН. Ленин, просто отвечает.
БРЕЖНЕВ. Ленин?! Тут и сел старик. ( Садится. ) Простите, не узнал. ( Сравнивает его с профилем на своем ордене. ) Вы действительно похожи на орден Ленина, но у меня их больше.
ЛЕНИН. Товарищ, но вы же в маразме.
БРЕЖНЕВ. А вы тоже подписывали последние письма к съезду «Кукушка».
ЛЕНИН. Я был болен.
БРЕЖНЕВ. А я, по-вашему, здоров.
ЛЕНИН. Так уйти надо было!
БРЕЖНЕВ. Нельзя, Владимир Ильич. Как я ушел – так все и развалилось.
ЛЕНИН. Старые маразматики! Старые маразматики! Что, в Политбюро никого моложе не нашлось? Чем вы можете править, кадавр.
БРЕЖНЕВ ( читает по бумажке ). Союзом Советских Социалистических Республик.
ЛЕНИН ( вырывает у него бумажки, листает, бросает ). Так. Зря я умер. Ничего! Политбюро расстрелять. Дачи и квартиры конфисковать. Партийную чистку провести. Хлеб у крестьян изъять. И все на субботник – бревно носить! Я вам покажу, буржуйская порода! Я вам восстановлю ленинские партийные нормы!
БРЕЖНЕВ ( утирает слезы ). Я добрый. Меня все любили. При мне был порядок. И колбаса. И двадцать лет ничего не менялось. А теперь…
ЛЕНИН ( читает ленту, вылезающую из тарахтящего телеграфного аппарата ). Архиподлецы… Архикретины… Что-о?! А куда смотрела ЧК?! Куда смотрела армия?! ( Постепенно обматывается лентой, как серпантином. ) Ну что, товарищи – прогадили страну?..
БРЕЖНЕВ. Ужас охватил большевиков.
ЛЕНИН. Все разворовать. Все развалить. Всех распустить. Все вывезти. И плясать под дудку мировой буржуазии. Это же мамаево нашествие!
КЕРЕНСКИЙ. Именно об этом так долго и упорно говорили большевики в восемнадцатом году. Нет, господин Ульянов – это закономерный результат всех ваших беззаконных действий.