Он считался жестоким, неумолимым и опасным. К нему питали ненависть и подчиненные, и преступники, брошенные судьбой на его пути. Но это был офицер полиции первого класса. Голова его соображала раза в четыре быстрее, чем у Донована, и тот знал это. Донован пребывал в постоянном страхе, перед Адамсом и считал его способным понизить его в звании при малейшей оплошности.
Адамс медленными шагами поднимался по лестнице. В доме царила тишина. Можно было подумать, что жильцы, узнав о его приезде, попрятались по своим квартирам и теперь, затаив дыхание, стояли за запертыми дверями.
Джексон, краснолицый коп, стоял на площадке последнего этажа. Он поприветствовал Адамса и, зная его достаточно хорошо, не вступил с ним в разговор.
Адамс вошел в гостиную, где эксперт Флетчер занимался снятием отпечатков пальцев. Донован бродил по комнате, занятый мрачными мыслями.
Адамс вошел в спальню, словно заранее знал, где находится труп.
Остановившись у кровати, он несколько минут рассматривал тело Фей. Не спуская с него глаз, он достал из портсигара сигарету, закурил и выпустил дым из ноздрей.
Донован стоял на пороге спальни и не сводил с него внимательного взгляда.
— Доктор едет? — спросил Адамс, повернувшись к нему.
— Да, лейтенант, — ответил сержант.
Адамс наклонился и положил руку на руку Фей.
— По-моему, смерть наступила примерно часов шесть назад…
— Кинжал, лейтенант…
Адамс посмотрел на нож на полу и повернулся к сержанту.
— С ним что-нибудь не так?
Сержант покраснел.
— Это орудие преступления, — пояснил он, жалея, что заговорил.
Адамс поднял белесые брови.
— Вы проницательны. А я думал, что она брала его, чтобы почистить ногти. Так вы думаете, что это орудие преступления? — Его взгляд загорелся. — Чем же еще это может быть, по-вашему, дурак вы этакий? Помолчите лучше!
Повернувшись к нему спиной, Адамс стал мерить комнату шагами. Донован смотрел на него с ненавистью.
— Какие сведения о ней вы собрали? — неожиданно спросил Адамс.
— Она новичок в своей профессии и занимается этим всего около года. Раньше была танцовщицей в «Голубой розе». Она не фигурирует в наших списках и не была замечена в чем-либо предосудительном.
Адамс повернулся к нему.
— Пойдите закройте дверь.
Сержант повиновался. Зная по опыту, что спокойствие Адамса ничего хорошего не предвещает, он все время держался настороже.
— Газеты ведь еще не оповещены, не так ли? — спросил тихо Адамс, присаживаясь на край кровати и отодвинув ногу Фей. Такое соседство его, по-видимому, нисколько не смущало.
— Нет, лейтенант.
Сержант боялся репортеров. Городские газеты беспрестанно упрекали полицию в бездеятельности и несколько раз упоминали его фамилию, не стесняясь в критике.
— Нужно поставить их в известность, но не раньше полудня. Известите их в такое время, чтобы они успели поместить это в последних новостях, — продолжал Адамс. — Таким образом, у нас будет целый день и вся ночь, чтобы подготовить материал для утренних газет. Это первое убийство за последние два года. Они накинутся на него. «Геральд» много месяцев ищет повода для ссоры с городскими властями. Если мы быстро не найдем убийцу, нас здорово потреплют. Могут лишиться мест некоторые высокопоставленные деятели, в том числе и начальник полиции, с которым Линдсей Барт не очень-то ладит. Если бы он и журналисты, которыми он командует, были не так популярны, нам бы нечего было бояться. Но это дело поможет им подлить масла в огонь. Существование такого дома почти в центре города, этого гнезда проституции, даст отличный материал для статей, тогда как наш шеф заявлял, что город чист от этого.
Адамс погасил сигарету в пепельнице на ночном столике и посмотрел Доновану в глаза.
— Я рассказываю вам все это только для того, чтобы вы поняли всю важность этого дела. Газеты не перестанут нас поносить, пока не будут удовлетворены, и вы, Донован, должны их успокоить. Используйте все возможное влияние. Я буду помогать вам советами в случае необходимости, но ответственность будет лежать на вас. Вы ответите за все: за поражение и за победу. Поняли?
— Да, лейтенант.
«Ну вот мы и договорились, — подумал Донован. — Этот маленький подонок, с того момента как занял свое место, только и ищет возможности спихнуть меня. Он знает, как трудно будет найти убийцу, и воспользуется этим, чтобы избавиться от меня. Такова моя участь. Убили шлюху, а я попал в гущу политики».
— Расследование будет нелегким, — продолжал лейтенант, — особенно, если ее убийца — сумасшедший.