30. Каждый бой есть проявление вражды, инстинктивно переходящей в него. 31. Этот инстинкт нападения на неприятеля и уничтожения его и есть подлинная стихия войны.
Клаузевиц. "Общая теория боя".
Наталья вошла, когда мы целовались. Это было видно в свете из проема двери. Она закрыла дверь, в темноте прошла к торшеру и зажгла его, затем подошла к нам и села на край кровати с ее стороны. Меня она как бы не замечала, но по тому, как высоко она держал - Прости меня. Я просто дура. - Ой, Наташка, брось. Чепуха все. Что твой муж? - До сих пор дома нет. Небось нажрался с дружками. Мне мстит. Хотел чтобы я его сюда взяла. Нужен он здесь, как же. Ну я ему покажу. Он мне это надолго запомнит. - А стоит того? - Еще как стоит! Ему спусти хоть раз - на голову сядет. Да черт бы с ним. Вообще, не напоминай мне про этого недоноска. Глаза б мои его не видели. А я точно дура. Не ожидала от тебя такой прыти. - Наталья! - Аллочка отодвинулась и посмотрела на нее недоумевающим взором. - Ты что? Я думала ты меня на путь истинный наставляла, а ты сама, оказывается ... - Конечно наставляла. Я наставляла, а ты наставила. Вот так и бывает. Но я же сказала, что сама дура. Так мне и надо. При этих словах Натальина рука вдруг скользнула под одеяло и накрыла руку Аллочки, как раз успокоившуюся на моем члене. - А хороший подарок я тебе сделала? Скажи? - Хороший. Спасибо, подлюжка,- и они обе засмеялись и вдруг Наталья нагнулась и, резким движением откинув одеяло, взяла мой член губами, не убирая Аллочкиной руки. Я опешил от неожиданности и не очень понимал, что мне делать. Наталья взяла его в рот целик Аллочка тоже поначалу опешила, потом вдруг убрала руку, оставив мой аппарат в безраздельном владении Натальи, обняла меня и стала неожиданно нежно целовать меня в губы. По-прежнему не зная, что делать, я отдался ее натиску, и нежность ее поцелуев смешалас Это мое поведение подтолкнуло ее к глубокому осознанию двойственности и совершеннейшей развратности создавшейся ситуации. Она резко вырвалась и села на кровати. Наталья тут же оторвалась от любимого занятия и поднялась на ноги. Потрепав подружку по голове - Это тебе еще один подарок, на прощание. - После чего повернулась ко мне и показала язык. Хорошо так показала, со вкусом, с задором, с вызовом, подкрепив сей жест едва уловимым, но весьма эффектным движением всего тела - чуть отставила в мою сторону попк Эту женщину, которую я знал тысячу лет назад, я вдруг увидел как в первый раз. Она стояла передо мной, насмешливая и зовущая, предназначенная для того, чтобы вызывать, удовлетворять и потом еще сильнее разжигать похоть, неизъяснимо порочная и прекрасная в Позже Аллочка мне сказала, что она точно также почувствовала "структуру момента" и понимает меня, но это не значит, что ей не было больно. Было, и невыносимо. Я же ответил, что тот, кто не знал боли, не знает и наслаждения. Правы авторы пошлых и не очень Но тогда, восемь лет назад, я не думал, что будет. Я просто не понял, что жив. Как зачарованный, я смотрел ввысь, где мелькнуло надо мной отчетливо видное в лучах восходящего солнца и прекрасное запредельной, смертной красотой, неизъяснимо совершенное тел И когда я подумал про это, мои мозги затуманились яростью, опоздавшей на восемь лет. Мой тогдашний страх жаждал отмщения. Но тогда у меня не было оружия, способного поразить противника, может быть потому ярость и не проснулась. Но зато она переполнила мен Казалось, вся моя кровь ринулась вперед, пытаясь вырваться наружу через натянувшуюся как барабан и готовую лопнуть тончайшую кожицу на головке члена. По крайне мере в голове ее, судя по всему, не осталось совсем. И, не соображая, что же я делаю, я рывком Аллочка замерла, наполовину придавленная ее телом, потом высвободилась, отбежала в сторону, повторяя "Нет, нет!", - но вдруг вернулась и без сил опустилась на край кровати, смотря на нас расширенными глазами. И в этот момент я кончил и, вырвав член из Нат Но стоило мне удовлетворить желание, как мою ярость сменил стыд, столь же космический по своей силе. Вместе с возбуждением, с жалостью к плачущей Аллочке и с негодованием к интриганке Наталье, он создал совершенно невообразимую смесь чувств. Выразилось эт Мое возбуждение перешло все пределы. Кончить в третий раз я уже не мог. Я оторвался от Аллочки и откинулся на противоположную спинку кровати, все еще дрожа и дергаясь. Напрягшийся до предела член требовал внимания и мне пришлось самому схватиться за него Фрейм 5. Коленька: явление последнее
3. Победа есть уход неприятеля с поля сражения. Клаузевиц. "Общая теория боя". Но припаси получше грехов, Когда придешь опять! Киплинг. "Баллада о Томплисоне".