Мы замолкаем ненадолго. Я уже хочу встать, как женщина начинает говорить:
- Илья, внук мой, тоже все никак не женится. Говорит, не встретил еще ту самую. Все ждет чего-то. – От звука его имени у меня внутри все замирает, тело натягивается струной. А баба ВАря продолжает, не замечая моей реакции. – Ты знаешь, какой он у меня замечательный? Сам всего добился, хоть и трудно ему было. Дочка моя одна его растила, на двух работах работала, а потом заболела сильно. Ну и уволили ее. Кому она больная нужна? А Илюшка тогда сам работать пошел. Грузчиком. Днем учился, ночью работал. Вечно в синяках - в школе его дразнили постоянно и задирали, из-за того что он плохо одевается. А с чего ему одеваться? На еду с трудом хватало. Сейчас-то, все слава Богу. – Она вздыхает и смотрит на меня. - Девочку бы ему хорошую.
Киваю и поднимаюсь, чтобы кружку свою помыть.
- Я пойду. Спасибо за чай.
- Тебе спасибо, детка. Заходи в гости. Я всегда тебе рада.
Прощаюсь и стремглав несусь домой. Окунувшись в тишину своей квартиры, лежу на кровати и все думаю о том, что услышала об Илье. Мне так жалко мальчика, которым он был. Неужели в нашей школе творилось такое? Никогда не замечала. А еще, как на повторе, в голове звучат слова «не нашел еще ту самую».
Глава 13
Каждый новый день похож на предыдущий, как близнец. Словно я попала в фильм про «День сурка». Только в отличие от романтичной комедии мой сценарий явно писал садист.
Провалявшись всю субботу в кровати, уже поздним вечером слышу настойчивый звонок в дверь. Я никого не жду, Юлька уехала с классом на экскурсию на все выходные, а больше и приходить некому. Разве что какие-нибудь просветители, желающие поговорить о Боге и приобщить к вере всех не приобщенных. Не буду открывать. Позвонят и уйдут. Но противный звонок все звенит и звенит, вынуждая встать. Кто это такой настойчивый? Открываю дверь с желанием послать куда подальше пришедшего, кем бы он не являлся. Но на пороге стоит Илья. Все слова замирают на кончике языка, а внутри грудной клетки каша, как будто мне проломили ребра, разодрали легкие и сердце в клочья. Мне хочется бросится к нему, обнять крепко-крепко, целовать. А еще хочется захлопнуть эту дверь, потому что больно. Очень больно его видеть.
- Привет. Пустишь? – Несмело спрашивает.
Я сторонюсь и он шагает внутрь. Прихожая становится вдруг тесной и маленькой, а воздух пропитывается запахом свежести, моря и едва различимо - хвоей. На меня накатывает слабость, но я усилием воли беру себя в руки и на ватных ногах прохожу вглубь квартиры. В голове вакуум.
- Чаю? Или кофе?
- Кофе.
Я не оглядываюсь, но чувствую, что Илья идет следом. Он заполняет собой все пространство. Чайник закипает быстро. Я все так же не поворачиваюсь к Волкову, разливаю кипяток по кружкам. Пальцы дрожат, и я спешу поставить его кружку на стол, а сама отхожу к окну и упираюсь поясницей в подоконник. От кружки в моих руках поднимается пар и он, как прозрачная завеса между нами. Надеюсь, он не заметит того, как сильно я волнуюсь и как жадно вглядываюсь в любимые черты. Я так безумно скучала!
Илья молчит, не торопясь говорить, зачем пришел. Он только смотрит. И у него глаза человека, который заглянул в Ад.
- Я слушаю – разрываю между нами тишину, которую, кажется, можно потрогать.
- Злишься?
Пожимаю плечами. Илья проводит рукой по волосам, вздыхает.
- Пожалуй, начну с самого начала. Со школы. – Он не смотрит на меня, его взгляд блуждает по кухне, а у меня есть возможность любоваться им, запомнить, как красиво лежат в беспорядке темные волосы, как темно-синяя ткань рубашки ласково обнимает его широкие плечи, как изгибаются полные губы. – Мы были в седьмом классе и нам поставили один урок, напутали что-то с расписанием. Ты, наверное, не помнишь, но нас с тобой посадили вместе. Я тогда весь урок украдкой смотрел на тебя и думал, что никого красивее в жизни не видел. У меня сердце в пятки уходило, стоило тебе мимо пройти. Ты знаешь, сколько раз я хотел к тебе подойти? – Он теперь смотрит мне прямо в глаза, а я не могу ничего сказать. Я поверить в услышанное не могу, только ком в горле и пелена слез в глазах. Убираю кружку на подоконник, потому что пальцы дрожат так сильно, что могу ее просто уронить. - Сотни, тысячи. Только коленки подкашивались и язык немел. Каждый раз. Всегда. Я до чертиков боялся!
Он снова молчит, вздыхает.
- А потом я заметил, как ты смотришь на Савельева. Уж этот взгляд я мог узнать без ошибки, все девчонки в моем классе так на него смотрели. Понял, что нет у меня шансов, а потом и из школы ушел.
Он встает с места, начинает расхаживать по моей небольшой кухне.
- У меня такое в жизни началось, что ни до чего не было. Я работал, как проклятый, чтобы достичь того, что имею. И девушки были, врать не буду. Только о тебе все равно вспоминал часто. Думал, что с тобой, как ты. А семь лет назад увидел тебя снова, когда бабушке квартиру покупал. И знаешь что? – он стоял уже прямо передо мной, нависая, заглядывая в глаза. – Понял, что ни черта не изменилось. Ты была еще красивее, чем я помнил. И все также не замечала меня. А я ведь пытался к тебе подойти. И не раз. Да опять, как последний трус, стоял столбом. Вот только на вечере и осмелился.
- Почему ты не звонил? – Задаю, мучавший меня все эти бесконечно долгие дни вопрос.
- Да потому что бабушка сказала мне, что видела, как ты с парнем обнимаешься. А ты в тот вечер мне ничего не сказала. Вот я и подумал, что ничего не значу для тебя, что снова размечтался, как дурак, а ты с… ним. Разбил телефон. Злился, пил… скажи, я ведь не придумал то, что видел в твоих глазах? Тогда в аэропорту. – Его руки на моих плечах горячие, сильные. От них так тепло, как давно не было.
- А что ты видел?
- Любовь. – у него в глазах отражается вся Вселенная.
- Нет. – Говорю, словно в бездну шагаю.
Его лицо меняется, взгляд тускнеет, руки отпускают меня.
- Ты не так понял! Я… да, ты видел… любовь.
- Правда?
Киваю и тут же оказываюсь в крепких объятиях. Он целует меня так страстно, так жарко, что я теряю себя, растворяюсь в нем.
- Люблю тебя… люблю…девочка моя… - шепчет между поцелуями. – Прости меня…
Мы лежим, тесно прижавшись друг к другу, переплетя руки-ноги. Я слушаю его дыхание в темноте и думаю, что не могу быть счастливее, чем сейчас.
- Илья? – тихо шепчу.
- Ммм…
- Ты спишь?
- Почти. - Сонное в ответ.
- А почему ты приехал?
- А это бабушке надо сказать спасибо. Партизанка. – В его голосе слышится любовь и улыбка. - Она увидела тебя и притворилась больной. Решила тебя к себе затащить и аккуратно допросить.
- Так она притворялась? – Я даже приподнялась от возмущения. – Знаешь, как я испугалась!
- Не сердись на нее. Она хотела, как лучше. – Он гладит мое плечо, нежно целует в висок. – Получилось же.
- А что она тебе сказала? – Женское любопытство так просто не спрячешь.
- Сказала, что ты очень грустная. И еще, что ты меня любишь, и мне надо спешить и, цитирую: «не мучить девочку».
И целует сладко, до головокружения.
И одиночество больше не имеет здесь власти.
Надо обязательно сказать Юльке спасибо, что все-таки уговорила меня пойти на вечер встречи выпускников. Правду говорят - не было бы счастья, да несчастье помогло. Без всего произошедшего я бы так и страдала по Савельеву и не видела бы в нем недостатков, и самое ужасное, что могла так и не узнать, что такое быть любимой.
СПАСИБО ВСЕМ ЗА ЛАЙКИ И КОММЕНТАРИИ!!! ОТДЕЛЬНОЕ СПАСИБО РИТЕ НАВЬЕР ЗА НАГРАДУ - ДО СИХ ПОР УЛЫБАЮСЬ)) БЕЗ ВАШЕЙ ПОДДЕРЖКИ Я БЫ НАВЕРНОЕ И НЕ ДОПИСАЛА. НОВАЯ ИСТОРИЯ ПОЯВИСЯ УЖЕ НА ВЫХОДНЫХ, ПОЭТОМУ НЕ ПРОЩАЮСЬ.
ДО СКОРЫХ ВСТРЕЧ!