Шарлин резко поворачивается в сторону раздавшегося шума. "Это что?" -- спрашивает она. "Что там?".
Люси привстает. За улицу от них видит свет фар. "Патруль!".
"Ты должна была следить за дорогой. Ты же наверху!".
Люси и не пытается объяснить, что сложно следить за дорогой и одновременно спускать тяжеленные панели с крыши. Она глубоко втягивает воздух и прыгает с крыши. Приземляется на дорогу неудачно, вывихнув лодыжку, ковыляет до двери пикапа, прихрамывая и подпрыгивая, ощущая резкую боль в ноге. Открывает дверь машины, вваливается на водительское сиденье.
"Заезжай обратно в гараж! Они почти здесь!".
Какое-то ужасное мгновение Люси не может завести пикап, но затем он возвращается к жизни. Фары пикапа включаются автоматически: предательский сигнальный огонь, сообщающий всем интересующимся, что в поселке - воры.
"Ты чего делаешь?"
Люси вырубает свет.
"Двигай! Двигай!".
"Я пытаюсь!" -- Люси со скрежетом включает заднюю скорость, с ревом въезжает в гараж. Шарлин захлопывает ворота. Люси выпрыгивает из пикапа и почти падает, когда ее лодыжка вновь отдает резкой болью.
"Они нас заметили? Они нас заметили?"
"Заткнись! Дай послушать".
Обе прислоняются к металлической гаражной двери, силясь различить детали. Пытаясь услышать голоса. Звук рации. Охранника, вызывающего подмогу. Минута медленно тянется, лейкоциты стучат у Люси в ушах, пот каплями стекает с носа.
После того, как она выключила зажигание, гараж погрузился в кромешную тьму. В тишине, едва различимая тень Шарлин начинает шуршать. Раздается слабое жужжание, появляется светлячок огня -- розовый кончик сигареты светится пока Шарлин затягивается, освещая черты ее состарившегося от солнца лица.
"Будешь?" -- спрашивает Шарлин.
Люси берет сигарету. Включает. Вдыхает, ощущая приход никотина.
"Никогда не чувствуешь себя настолько живой, когда тебе почти проломили череп", -- говорит Шарлин, принимая обратно сигарету. Она начинает смеяться.
"Ты можешь помолчать?" -- яростно шипит Люси.
"Не бойся. Они уехали".
"Откуда ты знаешь?".
"Охрана если уж выходит на след -- не осторожничает". Она еще раз затягивается, затем распахивает гаражные ворота. Помещение заливает лунным светом. Снаружи дует прохладным воздухом. Облегчение. Почти свежо, после невыносимой вечерней жары.
"Неплохая ночка", -- говорит Шарлин. "Могу поспорить, что опустится до 35 до рассвета". Она делает еще одну затяжку. "Хочешь обыскать дом, посмотреть, может что еще приглянется?".
"Я просто хочу поскорее смотаться отсюда".
"Как хочешь".
Час спустя, уже когда на горизонте начинает светать, они выгружают панели у мужика, покрытого татуировками, который платит Шарлин скрученными в плотный цилиндр купюрами и карточкой с криптой. Шарлин проверяет сумму на карточке, потом вкладывает купюры в ладонь Люси.
"Это что?".
"Твоя доля".
Люси пытается вернуть деньги, но Шарлин отмахивается от нее. "Нет. Возьми. Это твоё".
"Я не могу --".
"Слушай, вы журналисты всегда пытаетесь заработать, продав один и тот же материал несколько раз. Смотри на это как на еще один ракурс для своей истории".
Шарлин забирается в свою машину, открывает окно и вытягивается наружу. "Давай встретимся завтра у Сида, съездим еще раз. Есть одно место в Чандлере, где можно раздобыть еще двадцать пять киловатт".
"Я больше не поеду".
"Ага", -- смеется Шарлин. "Продолжай себя в этом убеждать".