Включив мобильник, Карина даже удивилась, что десять минут назад ей звонила подруга. Перезванивать Рите Карина не стала, потому что на депозите оставалось всего секунд сорок. Захочет, сама еще раз позвонит.
Ждать долго не пришлось.
- Ну что, оклемалась?! – донесся обидно-насмешливый голос подружки.
- Это ты привезла меня домой? – резко спросила Карина.
- Кто же еще? – Нас двое парней подвезли, помогли тебя до двери дотащит.
- Каких парней? – Карина побледнела от одной только мысли, что какие-то мужики могли воспользоваться ее беспамятством.
- Не боись! Никто и не думал к тебе заходить. Я их на себя взяла.
- Как это?
- Мы втроем в классный танцевальный клуб потащились. Я там наравне со стриптизершами такое выделывала, что мне там даже работу предложили.
- Ты с ума сошла?!
- Почему? Я знала, что делала. В этом клубе я заметила одного продвинутого режиссера. Мне нужно было произвести на него впечатление, не выдавая своей осведомленности насчет его рода деятельности. И, ты знаешь, Малхаз предложил мне пройти пробы.
- Мне некогда, - отрезала Карина, не соизволив порадоваться за подругу. – Я должна идти на работу.
- Удачи! – пафосно воскликнула Рита и отключилась.
***
Трехэтажный особняк в районе Сабуртало был только-только побелен и снаружи и изнутри. Нужно было отдраить полы, помыть окна, снять с новых дверей целлофановую обертку, протереть мебель и счистить пятна краски на плитках трех веранд и кафеле пяти туалетов. На объект пришли еще пять женщин – всего шесть. По две – на каждый этаж. Было ясно – работы тут на целый день. Если не на два. Гульнара всем распределила задания и уехала на другой объект.
Карине достался весь пол второго этажа. Работа не из легких. Она взялась за работу, думая о конце дня, когда ей на руки дадут обещанные 40 лари. И не важно, что голова раскалывается и жить не хочется. Главное, день этот кончится. Придет другой, может быть, более приятный. Так что надо просто плыть по течению.
Прошло полдня. Часам к трем в свой новый дом приехал хозяин с женой и тремя беспокойными детьми лет двенадцати, десяти и семи. Мальчики шумно бегали друг за другом из одной комнаты в другую, хлопали дверьми, и никто не делал им замечаний. Их отец, круглоголовый и пузатый мужик, без конца о чем-то говорил, то по одному, то по другому мобильнику. Мать, высокая, длинноногая (видимо, бывшая модель), крашеная блондинка с «надутыми» губами, цокала своими каблуками, заглядывая во все комнаты и изрекала замечания не детям, а уборщицам.
Муж крикнул ей, что скоро придут гости и приказал позвонить в ресторан и заказать все то, что заказывали два дня назад. Жена послушно исполнила приказ, сняв со стены радиотелефон и удалившись на одну из веранд. Ее хрипловатый, даже гнусавый голос, разносился по всему этажу. От перечисляемых этой женщиной блюд, взыграл желудок Карины. Только в эту минуту она и вспомнила, что забыла взять из дома бутерброд.
Где-то через час к дому стали подъезжать иномарки. Большая столовая с овальным столом и двумя мягкими диванами вскоре наполнилась запахами от привезенных из ресторана блюд. Одна из уборщиц попросила Карину заменить ее на первом этаже (где располагались кухня и столовая). Близость запахов довела бедняжку до головокружения. Она отошла в сторону фойе и заметила, что там плохо отмыты пятна побелки. Сполоснув тряпку, Карина присела к тому месту и начала тереть ею по пятнам.
В этот момент девушка почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд и невольно подняла глаза на человека, стоявшего в дверях. Головокружение еще более усилилось, когда она увидела, что этот человек – Ладо. Он оказался в числе приглашенных. Хозяин звал его из столовой, а Ладо не двигался с места, смотрел на Карину, сжимающей в руке грязную половую тряпку и молчал. Девушка тоже молчала. Даже не поздоровавшись, она опустила глаза и побежала наверх.
Сердце бешено колотилось, давя на грудную клетку и вызывая физическую боль.
«Это к лучшему, к лучшему, - повторяла она, глядя на себя в зеркало над ванной в одной из ванных комнат. – Какая я сегодня страшная, не накрашенная. Наконец-то он увидел мое истинное лицо – лицо бедной уборщицы, безгранично далекой от элиты».