Легкий ветерок в очередной раз пришел ей на помощь, остудив ее желание.
Она вышла из машины и встала перед колонкой.
– Ты в порядке? – он спросил с таким беспокойством в голосе, что она не знала, как реагировать.
– Конечно, я в порядке, – ответила она, взволнованно оглядываясь по сторонам, тем самым доказывая обратное. Ей неприятно было осознавать, что этот мужчина знал ее больше, чем жених, с которым она жила много лет.
– Ты знаешь, как это делать? – Его голос по-прежнему звучал участливо.
Она бы предпочла насмешку или флирт. Участие было сродни жалости. А жалость она не могла принять.
– Да. Я знаю, как наполнить бак, дурачок.
– Следи за напором. Канистра всего двухлитровая, а эта колонка имеет быструю подкачку, – предупредил он.
Она глубоко вздохнула и нахмурилась.
– Я знаю, что делаю. Спасибо.
– Хорошо, – произнес он, кивнув. – Тебе что-нибудь купить в магазине?
Она хотела вишнево-ванильный диетический Доктор Пеппер, но не желала оставаться у него в долгу, поэтому отрицательно покачала головой, и после секундного колебания он направился внутрь заправочной станции.
– Ну же, – упрекнула она себя. – Поторапливайся, Паласио!
Будучи послушной, даже своему властному альтер-эго, она обошла машину, цокая каблуками по бетону, и осторожно поставила канистру на землю, как указывала табличка у колонки.
Надя наклонилась и тут же выпрямилась, когда кто-то присвистнул у нее за спиной. Она резко обернулась и увидела трех подростков в старомодном джипе, доверху набитом туристическим снаряжением. Эта заправочная станция находилась прямо в устье каньона Американ-Форк, и люди со всего мира съезжались сюда, чтобы насладиться захватывающим дух пейзажами, в том числе всемирно известными пещерами, в которых она не была со времен экскурсии в восьмом классе.
– Эй! Ах вы, сопляки! – крикнула она, и мальчишки притворились, что ничего не сделали.
С пылающими щеками Надя наклонилась, чтобы наполнить канистру. Она присела на корточки и осторожно нажала на дозатор, бензин потек по стенкам канистры из красного пластика. Надя чувствовала на себе взгляды мальчишек, которые украдкой посматривали на ее знаменитую задницу Джей Ло, прозванную так семьей, и волоски на ее затылке встали дыбом. Она немного отодвинулась в сторону, чтобы не испортить обувь еще больше. Почему она не позволила Ракете помочь?
Ракета. Ей нужно было перестать использовать это прозвище даже в мыслях. Оно лишь пробуждало воспоминания, настолько пылкие, что она могла подвергнуть опасности весь город здесь, на заправке, своими страстными мыслями.
Надя всмотрелась в витрину магазина, Ракета стоял в очереди с парой напитков и чем-то еще, чего она не могла видеть. Ей снова захотелось холодной газировки с кофеином. Брэндон всегда высмеивал ее иррациональную любовь к Доктору Пепперу. Она рассказала ему, как в одиннадцать лет ей нравился сладкий вкус напитка, которого никто дома, в Аргентине, никогда не пробовал.
Мысли о Брэндоне в очередной раз заставили ее вспотеть – теперь уже от ярости.
Она опять так сильно разозлилась на него, что испытала глупый страх воспламениться, а затем устроить взрыв, разрушить весь мир и сжечь его дотла. Весь мир, за исключением Брэндона, конечно, которого никогда не было рядом, чтобы увидеть, какой бардак он оставил после себя.
– Ладно, остынь, – буркнула она себе под нос и убрала палец со спускового крючка пистолета, прежде чем бензил полился через край. Тем не менее, несколько капель попали на большой палец, и она инстинктивно вытерла их о брюки.
Теперь от нее вечно будет вонять бензином. О чем она только думала?
Она завинтила крышку, а потом собралась пойти заплатить за бензин и с ужасом поняла, что у нее нет сумочки. Та все еще лежала в ее машине.
– Дер… – воскликнула она как раз в тот момент, когда Ракета направился в ее сторону.
Ей хотелось затопать ногами и закатить истерику, как двухлетний ребенок. Вот только подростки все еще оставались у нее за спиной.
– Все в порядке? Готова ехать? – спросил Маркос.
Она обернулась, ее щеки пылали огнем.
В глазах Маркоса отразилось беспокойство, стоило ему увидеть выражение ее лица. В руках он держал пластиковый пакет, набитый всякой всячиной.
Она на секунду закрыла глаза. В ушах зазвенело. Или, может, это были мальчишки-подростки, которые шептались позади нее, о чем они говорили?