Стакан как-то незаметно опустел. Эрик задумчиво покатал во рту подтаявший кусочек льда, выплюнул его и щедро плеснул ещё виски. Ополовинив стакан одним глотком, он встал у перил, поднял правую руку и вопросил заинтересованно застывшую на ближайшей ветке ворону:
- Что, идиот, решил, что умнее Стивена Хокинга? Тому хватило одной попытки, а тебе и тридцати мало?
Ворона сочувственно каркнула, но улетать не стала, только переступила лапами, отодвигаясь подальше.
Эрик задумчиво глотнул виски, затем выплеснул остатки на траву, притащил из холодильника бутылку "Боржоми", отхлебнул прямо из горлышка, немного поплевался пеной и продолжил:
- Только вот какая штука - Хокинг ещё только хотел узнать, существуют ли путешественники во времени. А мне и узнавать не надо, я и так знаю, что они есть. Он есть. То есть я.
Ворона безмолвствовала.
- Получается, что есть один. Один я. А такого не может быть, потому что вероятность. И статистика. И если я сегодня приглашу такого вот как я на вчерашнюю вечеринку, он сможет прийти. Если захочет. А если он не такой - не сможет. А если никто так и не пришёл, опять получается, что я такой один. Или те не захотели. Потому что вечерники мои - шлак. Или я не тех приглашал. Понятно?
Ворона ничего не поняла, поэтому ещё немного потопталась на ветке и улетела. Эрик проводил её слегка расфокусированным взглядом, плюхнулся в кресло и сокрушённо вздохнул:
- Вот и ты туда же. Ну, значит, сидеть мне в этом времени вечно. Сам, значит, сдвинуться отсюда не могу. И помочь мне, значит, некому. Совсем. Некому. Мне.
Трагически вздохнув, Эрик отхлебнул виски из бутылки и, безуспешно поискав взглядом хоть какого-то слушателя, и продолжил, обращаясь к слегка двоящейся сосне:
- А ващще - зачем в куда-то, то есть в когда-то идти? Мне и здесь хорошо. Проживу. К псих, этому, литику пойду. Завтра. И курьера уволю. Опять. - Эрик радостно рассмеялся. - Чтобы он, значит, прглшения вовремя...
Поудобнее устроившись в кресле, Эрик накрыл ноги стянутым с дивана пледом и начал методично отхлёбывать по очереди то из бутылки с виски, то из бутылки с "Боржоми". Уснул он, уронив бутылки, раньше, чем они опустели. Так что за слиянием на полу двух луж - золотисто-коричневой и пузырящейся бесцветной - наблюдал только случайно забредший на террасу муравей.
***
В конец девяностых Эрик переместился из своего две тысячи сорокового легко и без особых усилий. Сама идея переноса в прошлое родилась у него случайно. В ходе очередного мелкого эксперимента, которые на него, как на младшего в лаборатории, сваливали десятками. Сам эксперимент оказался предсказуемой пустышкой. Но вот побочный эффект...
Открывающиеся возможности Эрик осознал практически сразу, но благоразумно делиться своим открытием ни с кем не стал - кому захочется остаток жизни провести в какой-нибудь секретной шарашке. Материальное воплощение идеи заняло полгода. В основном - из-за необходимости запасаться деталями осторожно, чтобы никто не заметил.
Для первого опыта Эрик прыгнул в позавчера, в воскресенье - на выходные здание опечатывали, так что опасности оказаться в лаборатории в двух экземплярах не было. В пустом кабинете он огляделся и подкрался к окну, зачем-то пригибаясь. Опасливо отогнул планку жалюзи, выглянул наружу и облегчённо выдохнул: всё правильно, за институтской оградой, как и всегда по выходным, шумел и сверкал парад очередных меньшинств.
Уже смелее он включил комп и насладился старыми новостями: Республика Бхарат в очередной раз возвращается к старому названию, Индия; обнаруженный в последнем микро-леднике Гренландии вирус псевдо-менингита грозит новой пандемией; гигантский смерч в Туле, плюс сорок пять в Омске, затоплен последний из Мальдивских островов...
Когда читаешь по второму кругу - ничего особенного. Особенно когда уже знаешь, что пандемию не объявят, смерч в Туле разрушил только местный кремль, и жертв меньше сотни, Бхарат переименовываться передумал... Да и остальное всё - привычные неприятности, которые или сами рассасываются, или просто никого не волнуют. А как же он психанул, когда в первый раз читал - ведь со времени последней пандемии и года не прошло, и в Туле у института филиал, а там такая цыпочка-лаборанточка...
А вот Мальдивы всё равно было жалко - он с детства мечтал там побывать: бабка до смерти своё свадебное путешествие вспоминала, и его восторгами заразила. Правда, мечты эти были совершенно абстрактными - острова затопило на две трети, когда он ещё в первом классе учился.