XVI
Я слышу — и судьбе я покоряюсь грозной;
Давно я сам себе сказал: не прекословь!
Но перед жертвою покорною и слезной
4 Зачем же замолчать совсем должна любовь?
Пусть радость хоть на миг не слышит порицанья!
Пусть завтра — строгий чин, все тот же, как вчера;
Но ныне — страсть в глазах и долгие лобзанья,
8 И пламенных надежд отважная игра!
21 февраля 1891
XVII
Кляните нас! Нам дорога свобода,
И буйствует не разум в нас, а кровь;
В нас вопиет всесильная природа,
4 И прославлять мы будем век любовь.
В пример себе певцов весенних ставим:
Какой восторг — так говорить уметь!
Как мы живем, так мы поем и славим,
8 И так живем, что нам нельзя не петь.
2 марта 1891
XVIII
Мы встретились вновь после долгой разлуки,
Очнувшись от тяжкой зимы;
Мы жали друг другу холодные руки
4 И плакали, плакали мы.
Но в крепких незримых оковах сумели
Держать нас людские умы;
Как часто в глаза мы друг другу глядели
8 И плакали, плакали мы!
Но вот засветилось над черною тучей
И глянуло солнце из тьмы;
Весна, — мы сидели под ивой плакучей
12 И плакали, плакали мы.
30 марта 1891
XIX
Люби меня! Как только твой покорный
Я встречу взор,
У ног твоих раскину я узорный
4 Живой ковер.
Окрылены неведомым стремленьем,
Над всем земным,
В каком огне, с каким самозабвеньем,
8 Мы полетим!
И, просияв в лазури сновиденья,
Предстанешь ты —
Царить навек в дыханье песнопенья
12 И красоты.
13 апреля 1891
XX
За горами, песками, морями —
Вечный край благовонных цветов,
Где, овеяны яркими снами,
4 Дремлют розы, не зная снегов
Но красы истомленной молчанье
Там на все налагает печать,
И палящего солнца лобзанье
8 Призывает не петь, а дышать.
Восприяв опьянения долю
Задремавших лесов и полей,
Где же вырваться птичке на волю
12 С затаенною песнью своей?
И сюда я, где сумрак короче,
Где заря любит зорю будить,
В холодок нашей северной ночи
16 Прилетаю я петь и любить.
Середина апреля 1891.
Москва
XXI Марианне Федоровне Ванлярской
при получении визитной карточки с летящими ласточками
Мечтам покорствуя отважным,
Несусь душой навстречу к ним
и Вашим ласточкам бумажным
4 Не меньше рад я, чем живым.
Они безмолвны, не мелькают
Крылом проворным, но оне,
Подобно Вам, напоминают
8 Красой воздушной о весне.
23 апреля 1891
XXII
Роящимся мечтам лететь дав волю
К твоим стопам
Тебя никак смущать я не дозволю
4 Любви словам.
Я знаю, мы из разных поколений
С тобой пришли,
Несходных слов и разных откровений
8 Мы принесли.
Перед тобой во храмине сердечной
Я затворюсь
И юности, ласкающей и вечной,
12 В ней помолюсь.
14 мая 1891
XXIII
Я говорю, что я люблю с тобою встречи
За голос ласковый, за нежный цвет ланит,
За блеск твоих кудрей, спадающих на плечи,
4 За свет, что в глубине очей твоих горит.
О, это все — цветы, букашки и каменья,
Каких ребенок рад набрать со всех сторон
Любимой матери в те сладкие мгновенья,
8 Когда ей заглянуть в глаза так счастлив он!
29 мая 1891
XXIV Фонтан
Ночь и я, мы оба дышим,
Цветом липы воздух пьян,
И, безмолвные, мы слышим,
Что, струей своей колышим,
5 Напевает нам фонтан.
Я, — и кровь, и мысль, и тело, —
Мы — послушные рабы:
До известного предела
Все возносимся мы смело
10 Под давлением судьбы.
Мысль несется, сердце бьется,
Мгле мерцаньем не помочь;
К сердцу кровь опять вернется,
В водоем мой луч прольется,
15 И заря потушит ночь.
7 июня 1891
XXV На смерть Бражникова
Взвод, вперед, справа по три, не плачь!
Марш могильный играй, штаб-трубач!
Словно ясная тучка зарей,
4 Ты погаснул, собрат молодой!
Как печаль нам утешить свою,
Что ты с нами не будешь в строю?
Гребень каски на гробе ведь наш,
8 Где с ножнами скрестился палаш.
Лишь тебя нам с пути не вернуть!
Не вздохнет молодецкая грудь,
И рука, цепенея, как лед,
12 На прощанье ничьей не пожмет.
Но, безмолвный красавец, в гробу
Ты дрожащую слышишь трубу,
и тебе и в земле не забыть,
16 Как тебя мы привыкли любить.
Взвод, вперед, справа по три, не плачь!
Марш могильный играй, штаб-трубач!
2 июня 1845