Об этой встрече я забыл на три месяца, пока судьба снова не заслала меня в позднее время по воду. Так получилось, что всё время с момента той злополучной поездки, я ездил на родник не позже четырёх часов после полудня, и всякий раз стоял в очереди, пропуская страждущих набрать свою тару. И вот сейчас, я снова оказался на стоянке перед спуском к воде, в районе десяти часов вечера. Каково же было моё удивление, когда я снова увидел ту же самую девушку, стоящей на прежнем месте. Даже поза и одежда оставались неизменными!
Я с опаской спустился вниз, единственный раз за всё время, не закрыв машину, рассчитывая в случае необходимости пулей влететь за руль. Незнакомка не шевелилась, продолжая хранить молчание, и что-то снова высматривала в маленькой посадке за родником. Я набирал воду, стараясь не упускать её из виду, посматривая искоса на чёрный провал капюшона. Ни одна часть лица так мне и не открылась, заставив снова, как и в прошлый раз, в испуге носиться с бутылями от родника к машине. Оглянувшись на неё на прощание, я заметил, что из обвисшего балахона не торчат кисти рук, скорее всего спрятанные в рукавах. Стоит ли говорить, что моё сердце чуть не пробило грудную клетку, когда я отъезжал со стоянки. В зеркале заднего вида картина была прежней.
В третий раз я ехал ночью по воду в начале весны 2016 года. Машину вело по дороге, и мне с трудом удавалось справиться с надоедливыми остатками льда и свежей каши из грязи. Подъезжая к роднику, я высветил фарами силуэт, стоявший на своём боевом посту. Ну, ничего, догадываясь о странностях в происходившем, я взял с собой фонарик, намереваясь высветить им лицо таинственной незнакомки. Жаль, что она стояла спиной к дороге, ведь в противном случае мне бы хватило света фар, чтобы увидеть её загадочный лик.
Спустившись к воде, я начал наполнять бутыли, делая вид, что подсвечиваю себе под ноги. Девушка стояла также, не шевелясь и я, отметив боковым зрением неизменность её позы, поднимая очередной бутыль, осветил её фонарём. Я старался, чтобы это было похоже на случайность, но увиденное мною повергло меня в шок - под чёрным капюшоном была такая же чёрная пустота! Я выронил бутыль из руки, чудом не упустив фонарик, и посветил на её кисти. Там была такая же пустота, как и на месте её головы. Медленно, на негнущихся ногах, я направился к ней, понимая, что такое просто невозможно. Став в трёх метрах перед девушкой, я снова осветил то место, где должна находиться голова, но лишь задняя часть капюшона смотрела на меня, как будто насмехаясь. Рук тоже не было, а значит, мне в прошлый раз не привиделось их отсутствие. Ноги были в прежних грязных кроссовках, но, скорее всего, они тоже были пустыми. Можно ли в таком случае говорить о них, как о ногах? Не знаю, но в тот момент мне было не до размышлений.
Я отошёл в сторону и посветил фонарём вверх, намереваясь найти леску или что-то в этом роде, не дающее упасть всей конструкции. Сколько бы я туда не смотрел, но на дерево не уходило никаких нитей, а значит, передо мною была не марионетка. Тогда как объяснить её положение? Понимая, что такое просто невозможно, я, осмелившись, сделал несколько шагов навстречу неизведанному и ударил кулаком в чёрный провал капюшона. Говорят, что главная ошибка героев ужастиков - это их постоянное бегство от пугающих вещей. Надо просто расслабиться и посмотреть в лицо своему страху, убедившись в отсутствии жуткой составляющей. Но как такое можно делать, когда видишь сам, поворачивающийся к тебе пустой капюшон?
Побросав бутыли, я быстро запрыгнул в машину и, взревев мотором, унёсся в сторону дома. Незнакомка в зеркале заднего вида в этот раз смотрела в мою сторону.
Всю дорогу домой, как и всю бессонную ночь, я пытался убедить себя, что это чей-то злой розыгрыш. Ну, а что? Школьники, дождавшись вечера и спада числа машин, выносят на родник пугало, закреплённое неведомым мне образом на невидимых нитях. Если кто-то их раскусит, то все просто посмеются и разойдутся по домам, возможно, сделав несколько селфи с призраком. Почему нет? Убедив себя в этом, я отправился спать.
Конечно, я решил перестать ездить ночью по воду, появляясь на роднике не позже четырёх часов вечера. Всякий раз подрывало подождать до ночи и заявиться туда с кем-то из знакомых, но храбрости, явно, не хватало.
Летом, я приехал на могилу к родителям. Рассказав им о своих планах сменить работу, я решил съездить в кафе, расположенное в центре Рогани. Там, попивая в тени лимонад, я заметил на стене фотографию. На ней было несколько знакомых мне лиц, стоявших прямо возле столика, у которого я поставил свою машину. Среди них была и девушка, одетая в балахон и чёрные джинсы. Впрочем, не только она была так одета, а вся компания носила похожие балахоны, отличаясь только цветом штанов. Лицо девушки было очень знакомо, так что, подойдя к официантке, я спросил её о людях на снимке.