– Мы должны поторопиться.
– Я не могу.
– Почему?
Она указала дрожащим пальчиком на свои драные тапочки, все в запекшейся крови. Она стояла на земляном бугорке, примявшемся под ее весом.
– Я слышала щелчок, – прошептала она.
– Черт!..
Стивен выпрямился и посмотрел на холм. Теперь там не было ни души. Он услышал нарастающий гул: вертолеты уже готовились к взлету.
Он запаниковал, бездумно сделал шаг, чуть не бросился наутек, но, вспомнив, где находится, замер. Между ним и спасением находились воронки с землей, красные флажки, конусы с повернутыми в другую сторону предупредительными надписями. Он забрел в опасную зону.
– Пожалуйста, не бросайте меня! – взмолилась девочка.
– Я должен привести подмогу. Не двигайся, хорошо? Ни на дюйм! Я вернусь. Обещаю, я тебя здесь не оставлю.
Стивен быстро зашагал прочь, осторожно обходя заминированные, по его разумению, места. Неотрывно глядя себе под ноги, он обливался потом.
Когда он добрался до площади, над деревьями уже взмыл первый вертолет. Если ему повезет, вертолеты пролетят над ним и пилоты обязательно его заметят. Но даже если они полетят в противоположную сторону, он не обречен: ооновцы непременно пересчитают всех прибывших, поймут, что одного не хватает, посчитают еще раз…
Стивен знал, что на Рика надежды мало: они с ним минимум дважды в день летали на разных вертолетах, и места в вертолетах не были закреплены за пассажирами. Но ооновцы не подкачают. В конце концов, они отвечают за журналистов.
Пока Стивен бежал через площадь, в небо поднялись еще два вертолета и взяли курс на юг, отвернув от города.
– Проклятье! – прошептал Стивен и поднажал, отчаянно перебирая ногами. Камера болталась у него на шее и больно била в грудь. В школе он не раз побеждал в забегах, выиграл несколько окружных призов, однажды даже попал в тройку победителей в прыжках в высоту, но после женитьбы утратил спортивную форму.
Он взбежал на холм, где главная городская улица превращалась в извилистую дорогу, пересекала ручей, достигала импровизированной взлетно-посадочной площадки для вертолетов миссии ООН, затем терялась в лесу, а за ним, на расстоянии пяти миль, становилась старым шоссе. С площадки только что поднялся последний вертолет.
– Эй, вы, болваны! Забыли посчитать? – кричал он на бегу, приближаясь к заросшему полю с брошенными сельскохозяйственными машинами. Вертолет продолжил подъем, потом повернул на юг, следуя за первыми тремя. Стивен прыгал и махал руками, как безумный, но его никто не заметил.
– Не может быть! Сюда!
Последний вертолет исчез за холмами. Стук его винта быстро стих. Стивен остался стоять в поле, среди засохших в грязи следов от сапог, разросшихся сорняков и брошенных тракторов. Летний ветерок пронес мимо него конфетную обертку.
Дьявол, дьявол, дьявол! С этой монотонной мыслью Стивен торопился обратно в город. Когда он снова увидел девочку и убедился, что она не сдвинулась с места, у него отлегло от сердца. У него уже болели ноги, но он добежал до самого военного памятника посреди площади.
Там он остановился, поднял свою камеру, прицелился в девочку и сделал несколько снимков. Если он почему-то не сможет вернуться, пусть выживут хотя бы его фотографии, пусть расскажут обо всем происшедшем. Он положил камеру на деревянную скамейку под памятником.
– С тобой все будет в порядке, – сказал он девочке, осторожно подбираясь к ней. – Стой, не двигайся. Сейчас я тебя заберу.
– Пожалуйста, не бросайте меня больше! – взмолилась девочка жалобным шепотом.
– Не брошу. – Стивен опустился перед ней на колени и вытер ей слезы. – Как тебя зовут?
– Лилли. – Ее голосок дрожал, ноги тряслись.
– Красивое имя! Значит, так, Лилли… Ты не должна двигаться, поняла?
Она кивнула.
– Говоришь, когда ты встала на землю, раздался щелчок?
– Да. Плохой щелчок, такой же убил мою маму. Папа говорил мне про них.
– Как ты здесь оказалась? Где сейчас твой отец?
– Папа – солдат.
– Он носит форму?
– Носил до смерти мамы.
– А после смерти твоей мамы?
– Папа увел меня и братьев в хижины в лесу. Там были еще солдаты.
Черт, подумал Стивен, ее отец присоединился к отряду повстанцев!
– Потом они пошли воевать с плохими людьми и не вернулись.
– Давно это было?
– Зимой. Я искала их и пришла сюда.
Стивен вспомнил последнее крупное наступление на повстанцев пять месяцев назад, до перемирия. Бой вспыхнул неподалеку от этого городка, милях в десяти, на окраине столицы. Это была окончательная схватка на залитых кровью речных берегах и на мелких островах, ночь пальбы, взрывов и обильного кровопролития. Потом он сделал много красочных фотографий – слишком красочных и откровенных, чтобы опубликовать их в законопослушной прессе, но готовность их приобрести изъявило множество интернет-сайтов. На всякий случай он той же ночью, сидя в гостиничном номере, удалил большинство фотографий из фотокамеры.