– Все мы отдали одному типу по пятьсот баксов. Ну, в качестве аванса. Он обещал устроить нам групповую поездку в Большой Каньон. Ну, знаете, моей группе терапии. Потом мы узнали, что он таким способом надул кучу народу. Много разных групп. Мы обратились в «Бюро честного бизнеса» и в полицию. Но он умеет заметать следы. Сейчас он как раз в поездке с одной такой группой. Пятьсот долларов – это много денег для матери-одиночки.
На меня плохо действовала химия. Но я решил, что мой долг перед Ральфом – помочь ей. Кроме того, мне было любопытно, справлюсь ли я один.
И вот я здесь. Я следил за ним от его домика до баров для одиночек, а потом до жилого дома, где живет женщина – та, которую он подцепил в последнем баре. Рано или поздно он должен оттуда выйти.
На коленях у меня лежит славная луисвилльская бейсбольная бита, на голову нахлобучена бейсболка. Очков я не надену до тех пор, пока не увижу его. В моем возрасте глазам ни к чему лишнее напряжение.
Мне недостает Ральфа. Сейчас он бы очень старался походить на Клинта Иствуда и пичкал бы меня своими байками про гадких копов.
Я совершенно уверен, что справлюсь. Но даже если дело выгорит, все равно это одиночный полет. А одиночный полет, скажу я вам, может быть чертовски одиноким занятием.
пер. А. Кабалкин
Рональд Келли
Сортир
– Идем, парни! Это будет круто!
Фрэнк Беннетт и Бубба Коул переглянулись, в свете октябрьской луны их лица казались бледными масками. Они понятия не имели, почему позволили Майку Стинсону уговорить их прийти сюда, на южный конец Грин-крик. Может, им просто наскучил этот вечер Хэллоуина, который начался с пары банок пива, украденных Майком из крошечного холодильника в отцовской берлоге, а продолжился завываниями под окнами руководства школы и швырянием тухлых яиц в проезжающие автомобили с эстакады над автострадой 24.
Троица вскарабкалась по насыпи, цепляясь за клочки травы и кривые стволы приземистых деревьев. Наверху мальчишки остановились, запыхавшись от подъема, хотя были куотербэком, хафбэком и лайнбэкером «Бэдлоу канти бэарз», три сезона подряд становившихся чемпионами штата. Решили, что все дело в алкоголе – и лидировал здесь Майк, он приложился еще прежде, чем заехал за ними в половине восьмого вечера на своем пикапе «Шеви эс-10».
Бесстрашный лидер сверкнул красивой, наглой улыбкой – которая в предвыпускном классе обеспечила ему десяток драк и благосклонность десятка девчонок – и ткнул пальцем в противоположный берег мелкой речушки, заросший деревьями и ежевикой.
– Вот он, парни.
Схватившись за ближайшее деревце, чтобы не упасть, Фрэнк вгляделся в маленькое деревянное строение, высившееся за узкой ложбиной.
– Это сортир, – равнодушно бросил он.
– Верно, черт побери! – Майк сделал последний долгий глоток из пивной банки и швырнул ее в ручей. – Звезда сегодняшнего вечера!
– Ты считаешь, что столкнуть паршивый старый сортир в ручей – это очень весело? – поинтересовался Бубба. Его круглое, как печенье, лицо озадаченно нахмурилось.
– Именно.
Фрэнк с отвращением покачал головой.
– Сла́бо, чувак. В чем прикол?
– В том, что именно так развлекаются деревенские пареньки вроде нас, – сообщил Майк. – Это, знаете ли, традиция. Мой папаша опрокидывал сортиры на Хэллоуин, и дедуля тоже. Насколько мне известно, это последний сортир в округе Бэдлоу.
Бубба огляделся.
– Эй, это часом не собственность Старика Чеймберза?
Майк кивнул.
– Она самая.
– Ну нет, – запротестовал Фрэнк. – Вези меня домой. Я не собираюсь связываться с этим старым пердуном. Все знают, что с тех пор как сбежала его жена, он напоминает гремучку с чесоткой на пузе. Таскает при себе ремингтон-1100, набитый дробью и свинцом. Он не раздумывая разрядит его в нас.
– Не будь девчонкой, – ответил Майк. – Мы столкнем его сральник в ручей и смоемся прежде, чем он выпрыгнет из кровати и натянет штаны.
– Не знаю, Майк… – с сомнением проворчал Бубба.
– Значит, играть со мной в одной команде вы можете, а помочь в этой затее – нет? – Майк с оскорбленным видом откинул со лба светлые волосы. – Мне больно это слышать. Очень.
Фрэнк с Буббой переглянулись. Им не понравилось, что Майк ставит под сомнение их преданность, без разницы – на футбольном поле или вне его.
– Ну ладно, – наконец сказал Фрэнк. – Давай сделаем это и свалим отсюда.
– Я знал, парни, что вы меня поймете! – Победно ухмыльнувшись, Майк повел их вниз по склону, через ручей и на противоположный берег. Одолевая крутой подъем, они вконец запыхались.
Троица стояла и разглядывала сортир. Футов шести с половиной в высоту и пяти в ширину, выцветшие дощатые стены, ржавая крыша из рифленой жести. Навесная дверь с традиционным резным полумесяцем. Ничем не примечательное строение, за исключением одной детали. Сортир был обмотан куском ржавой погрузочной цепи, закрытой на большой висячий замок.