Здесь точно было что-то не так.
- Господи, оно повсюду, - прошептала Шэннон, - Я… я не понимаю. Почему я никогда ничего этого не замечала раньше?
Ее сосед недобро ухмыльнулся.
- Не надо кокетничать. Разумеется, ты замечала. И даже активно распространяла.
***
Большую часть комнаты занимал длинный дубовый стол, вокруг которого сидело полтора десятка человек. Из больших окон вдоль одной стены открывался вид на город.
- Еще есть предложения? – спросил директор, окидывая взором собравшихся на совещание, - Да, что у тебя, Шэннон?
- Я… у меня есть идея, - нервно начала девушка, - Новый, эмм… возможность выйти на новый рынок.
- Ну что ж, дорогая, давай послушаем, раз уж такое дело, - директор тепло улыбнулся. Мужчины всегда улыбались и добрели рядом с Шэннон. Взгляд начальника надолго задержался на глубоком декольте ее кофточки.
Шэннон улыбнулась в ответ. Она закинула длинные пряди своих волос за плечо, подчеркнуто женственным движением, которое заодно улучшило обзор ее бюста для всех окружающих.
- Послушайте все, - начала она, обратившись теперь ко всем прочим участникам совещания с подготовленной речью, - Перед нами сейчас открыта великолепная возможность занять нишу, не занятую в настоящий момент никем. Аудитория, чьи потребности не удовлетворены нашими конкурентами, которые почти не касаются данной сферы. А между тем, это огромный рынок с колоссальным потенциалом роста – рынок, на который мы легко сможем выйти со сравнительно низкими рисками. Более того, там существует возможность продвигать одновременно и бюджетные издания в мягкой обложке, и электронные книги.
Она сделала паузу для эффектности. Поочередно пристально посмотрела в глаза каждому из коллег.
- Ну, и что же это за потрясающая возможность? – поинтересовался кто-то, - О чем ты говоришь?
- Я говорю, - осторожно произнесла Шэннон, - Об эротике для женщин.
Кто-то за столом охнул. Шэннон ожидала такой реакции.
- Шэннон! – вмешался директор, - Это предложение абсурдно. У нас серьезное издательство, мы не публикуем такого рода… бульварщину.
- Да, мы несомненно серьезное издательство, - согласилась Шэннон. Она поднялась из-за стола, выйдя на середину комнаты. Теперь все присутствующие смогли как следует рассмотреть ее ноги, едва прикрытые узкой черной мини-юбкой, - Мы всегда были уважаемым издательством, мистер Вилкрест, - продолжила она.
Она начала неторопливо двигаться в сторону директора. Блестящие темные колготки сверкали на ее ногах.
- Мы настолько серьезное издательство, что нас вытесняют с рынка. Мир меняется, и мы должны меняться вместе с ним. Мы насто-о-о-олько серьезные, что стали просто закомплексованными, старомодными ханжами.
Она приближалась к своему начальнику соблазнительной походкой, элегантно переступая ногами по прямой линии, опуская одну туфельку прямо перед другой. На ее ногах были босоножки на пробковой платформе, завязанные на лодыжках голубыми бархатными ленточками. Ее бедра грациозно покачивались.
- Наша доля рынка неуклонно сокращается. Мы увязли в бессмысленных традициях, которые тянут нас на дно. А между тем, огромная читательская аудитория проходит мимо нас. Женская аудитория. Молодые, современные, раскрепощенные женщины, которые любят читать и не боятся своей сексуальности, - она посмаковала это слово, сжав губы, как для воздушного поцелуя, - И вся эта масса читателей, все эти любительницы горячих литературных приключений, могут стать нашими. Мы можем сделать их своими постоянными клиентами, готовыми бегать за нами и умолять, чтоб мы взяли их деньги. Стоит лишь обеспечить их стабильным потоком качественной эротики, волнующей душу и возбуждающей тело, и они крепко подсядут на нашу продукцию, и будут лишь просить еще и еще, будучи не в силах отказаться.
Шэннон уже стояла у дальнего края стола, где обычно восседал директор. Она нетерпеливо склонилась вперед, обращаясь к нему напрямую.
- Разве это не кажется вам стоящим вложением средств? Вы же согласны, что мы просто обязаны ухватиться за эту уникальную, огромную возможность, прежде чем она ускользнет?
- Что ж, я… Ммм, я, пожалуй… - пробормотал он. Судя по виду резко вспотевшего директора, в этот момент он весьма хотел ухватить две «огромных возможности», выпиравших сквозь обтягивающую желтую кофточку Шэннон.
- Я в жизни своей не слышала столь возмутительной идеи, - раздался женский голос. Это была старший редактор Трина, серьезная женщина в очках, - Мы не станем публиковать порнографию! Даже если не касаться вопросов морали, это только оттолкнет от нас женскую аудиторию. Подобная «литература» перенасыщена вопиющим сексизмом и унижением женского достоинства.
- Может и так, - согласилась Шэннон, - Но ведь речь и не идет о порнографии. А об эротике, причем написанной именно для женщин. Я даже не побоюсь назвать ее феминистической литературой, которая позволяет женщине ощутить свою силу. Позволяет современной, сильной и независимой женщине сполна прочувствовать свои сексуальные фантазии, вместо того, чтобы довольствоваться мужскими фантазиями, которые многим женщинам насаждают как норму. Это литература, которая помогает женщинам представлять сцены и эмоции, которые их возбуждают, по-настоящему заводят, воспламеняют внутри. Только представь, Трина! Представь, что все твои чувственные желания, все твои самые потаенные, самые укромные мечты воплощены на бумаге авторами, способными их описать в ярких красках и живым, сочным языком.
Трина завороженно распахнула глаза, ошеломленная неожиданным красноречием своей пышногрудой подчиненной. Она запнулась, пытаясь придумать, что сказать.
Шэннон повернулась к остальным участникам совещания.
- Разве вы не хотели бы видеть такую литературу на рынке? – говоря это, она засунула руку в карман своего красного жакета и нажала кнопку. В ту же секунду, на дальнем конце стола Тилли издала отчетливо слышный стон, вызванный «шариком радости», который она носила под своей короткой юбкой (в последнее время практически постоянно). Сразу несколько человек обернулись, недоуменно посмотрев на девушку. Та пунцово покраснела.
Еще один редактор подал голос. Его звали Терренс.
- Но, слушай, если оставить красивые слова, это же все равно низкопробная похабщина! – объявил он, - Разве нет?
Шэннон обернулась к нему с обезоруживающей улыбкой.
- Это э-ро-ти-ка, - нараспев ответила она, словно лаская губами слово, - И это совсем не то, что ты себе представляешь. Литература откровенная, да, но честная и настоящая. Это чувства, тонкие ощущения, и волшебный мир, где физическое и эмоциональное удовольствия пересекаются. Эротика – это форма искусства, почти поэзия. Эротика исследует глубину и спектр чувственности, что доступны практически только женщинам.
Одна ее рука оставалась в кармане жакета. Она щелкнула другой кнопкой. Другая женщина за столом тихо пискнула. Шэннон недавно убедила Ремму, начальницу отдела верстки, тоже вступить в созданный ею «клуб радости» - на тех же условиях, что и Тилли. Между тем, Тилли, похоже, почти сумела собраться и привести себя в порядок, поэтому Шэннон тут же включила ей максимальную скорость вибрации на тридцать секунд - просто так, чтобы девочка не расслаблялась.
- Я вижу, кто-то не может сдержать энтузиазма по поводу моей идеи, - ехидно произнесла Шэннон.