Лежала на диване и, заливаясь слезами, слушала по радио скорбную партиту № 2 Баха для скрипки ре минор. С оркестром. Какую бы ещё послушать партиту, чтобы окончательно сдохнуть?
– Лиза, помоги, пожалуйста, Роману, он зашивается, – попросила Аполинэр в конце следующего рабочего дня. Бледный взъерошенный Роман виновато засопел. Он третью неделю ваял тридэ для разборчивого заказчика, который отказывался понимать, что красивые картинки в альбоме – это изображение приблизительного интерьера, условность.
– У меня на шторах будут бабочки?! – чуть не падал в обморок заказчик.
– Главное – не рисунок, – терпеливо объяснял Роман, – а цвет, объём. Общее впечатление. А бабочек мы уберём, если не нравятся.
– Понимаю, я же не идиот. Но почему диван в полоску? Я не хочу в полоску!
– Мы же предлагали сперва выбрать материалы и мебель, а потом делать альбом, – вмешивался Феня. – Тогда было бы реалистичнее.
– Я не буду оплачивать кота в мешке! – надувал губы заказчик. – Хочу видеть, что получится. Я имею право?
Тем не менее работа продвигалась, губы уже чаще улыбались, чем надувались, но оставалась загвоздка с комнатой мамы, которую благодарный отпрыск решил отделать без участия родительницы, сюрпризом. Если она его навестит. Подумаешь, четыре года не приезжала. А если приедет?
К сюрпризу для мамы сын подошёл ответственно: Роман собрался увольняться. Аполинэр пообещала ценному сотруднику отпуск на месяц раньше запланированного, в благословенном начале сентября, в самый бархатный из всех бархатных сезонов. Рома махнул залпом полпузырька «Новопассита» и потребовал помощника.
– Какая из каменных чаш не выходит? – спросила я.
– Тут постер нужен, над диваном. Женский портрет, классический. Жанровый какой-нибудь, без «нюшек» и без антики. Я уже все музеи мира перевернул.
– Настоящую живопись не хочет?
– Нет. Экономит.
– А цвета? Фон утвердили?
– Обои серо-голубые. Покрывало на кровати – не проблема, потом подберём, а диван хотят «прелой вишни». Ковёр из Эмиратов привезли, вот, на фотке.
– Красивый.
– И ещё: мама ненавидит блондинок.
– Как оригинально!
– Есть идеи?
Я набрала в поисковой строке имя художника и название картины.
– Лизка, ты – гений!
– Нет, он – гений, – ткнула я в карандашный набросок автопортрета художника.
А в соседнем с автопортретом окне в профиль к зрителю сидела брюнетка в тёмно-красном платье, с высоко заколотыми волосами, строго сжатыми губами, с глазами, опущенными к вышивке, которую она творила тонкими пальцами и длинной иглой.
– В яблочко! – подтвердил Феня.
Саша одобряюще тронул моё плечо.
И тут меня словно током ударило: нитки. Это должно иметь смысл! Я была уверена: среди множества улыбающихся, смеющихся или грустных лиц – от невинных до порочных, от юных до старых, подсмотренных Юрием Леманом в щедрый на натуру девятнадцатый век, – я не зря вспомнила бескомпромиссно суровое, печальное, бледное, без капли миловидности, утончённое лицо девушки, которая могла бы танцевать «Сарабанду» вместе с моими «отравителями».
Я вышла в коридор и набрала номер Роланда.
– Симона, почему у вас такой невесёлый голос?
– Вольфрам исчез.
Я рассказала ему историю моих недолгих, но жестоких страданий.
– Сны снятся жуткие, я слышу пугающую музыку и прокручиваю в голове страшные сценарии, но вдруг он просто забыл меня. Может, я ему надоела…
– Нет. Не может! – отрезал Роланд. – Дворянин никогда не поступит так с дамой сердца.
Ох… Дворянин-то не поступит, а чудовище?.. Да ещё заколдованное. И дама ли я сердца…
– Вы презрели статус прóклятого, за ужасной оболочкой разглядели его душу, он не мог не оценить этого. И всё, что я от вас слышал, говорит об искренних и глубоких чувствах Вольфрама. О его благородстве. Вы не должны сомневаться.
Почему наш мозг там, где стóит сомневаться, верит любым небылицам, больше всего на свете желая быть обманутым? А там, где не стóит, упирается. Вот почему?..
– Скажите, Роланд, какое отношение к вашему миру имеет катушка ниток?
– Что?..
– Я увидела её во сне, отчётливо, как настоящую. С толстой синей нитью.
– Это артефакт Летара-путешественника. С его помощью я перебрался сюда из Ордэса.
– Как он работает?
– Если вышить на любой ткани название нужного вам мира, вы тотчас же переместитесь в него.
– И как звучит название Земли на языке Ордэса?
– Мир Дианы.
– И всё?.. Извините, мой вопрос ни к чему вас не обяжет…
– Я оторву для вас нить.