Фигура что-то варнякала, как выражался мой отец про пьяных. Я изобразил такую шаткость походки, при которой едва удержался на ногах, и с трудом выпрямился после внезапного крена вправо. А вот теперь-маленький сюрприз-магическая вспышка света!
Тут я немного рисковал: если на земле лежит и варнякает пьянь из этой слободы, то теоретически он мог на меня пожаловаться, что я как-то на него магией воздействовал. И даже напугал или вообще морально уничтожил этой вспышкой света, отчего он теперь испытывает душевный упадок и проблемы при общении с женщинами. Но я рассчитывал на лучшее-дескать, и сам был пьян и решил помочь товарищу по несчастью, но малость переборщил и напугал. Но извиняться уже не придется-он!
Законная добыча! И по лежащему хорошо стрелять- три пули 'дум-дум' прямо в мерзкую рожу. А когда он, дергаясь, свалился на бок-еще две пули в позвоночник. Теперь вампир лежит на животе и пребывает в полном апофигее, можно и добивать-осиновым колышком-сзади и в сердце. Есть, конечно, риск, что он тебя достанет, но для того я и не жалел патронов.
В соседних дворах рвутся с цепей собаки, хлопают ставни, в окнах зажигается свет. Сейчас меня явно костерят, не выбирая выражений. Ну да, помешал спать и наслаждаться ночным отдыхом. Просыпается улица Слепцовская.
Пожалуй, проснутся и на соседней Заволжской улице. Почему-то это мне доставляло ощущение гордости пополам с весельем. Кстати, а кто такой Слепцов, в честь которого названа разбуженная мною улица? Не то писатель, не то композитор. А, может, кто-то другой, но вроде как не генерал. Я ходил вокруг останков вампира, периодически пинал их и переругивался с проснувшимися обывателями. Их понять можно-хочется ведь, чтобы всяких тварей убивали бесшумно и даже чтобы их трупы пахли не иначе как парфюмами фабрики Богоявленского. А тут пять выстрелов, да еще и в разгар сна. Скажите спасибо, что я не взял с собою дробовик и не стал пулять направо и налево. А то бы еще пожаловались, как это раз было, что дробь застряла в колодезном срубе и стенке сарая. Когда я, разозленный жалобой, возопил в суде: 'Растудыть через коромысло, а чем колодцу стало хуже, если три дробины в срубе застряли, и как испортился внешний вид два года не крашенного сарая?!' Внятного ответа так и не добился. Судья в иске отказал, но сделал замечание, что так уничижительно отзываться об истце вслух не нужно.
Полиция прибыла в полной боевой готовности, хоть на живого вампира, хоть на пьяного дебошира с оружием у них сил бы хватило. На приборку останков- тем более. И я отправился в полицейскую часть писать и рассказывать. А принимал меня тот самый частный пристав, подчиненный которого мне недавно прислал бумагу, приравнявшую упыря к домашним животным. Я, естественно, проявил нечуткость и заявил, что снова истребляю домашний скот за городские деньги и намерен и дальше требовать их от полиции, пока она мне за то же жалование не платит. Частный пристав глядел на меня, как тесть с тещей на надоевшего зятя- прибили бы, но нельзя. Или пока нельзя. Думаю, что и придурковатый подчиненный тоже свое получит, но не говорить же про его придурковатость при посторонних. Ни один нормальный начальник так не сделает. Это потом он виноватого натянет на жезл гнева. Пока же надо делать хорошую мину при плохой игре. Так что я покуражился, получил все необходимое, и отправился домой. Думаю, что когда я ушел, кое-кто испустил вздох облегчения-наконец-то этот змей уполз восвояси.
Не тут-то было. Через час я снова терзал взор частного пристава-вот как нарочно и снова по той же причине. Мне и самому было смешно, отчего я с трудом удерживал физиономию, чтобы она совсем не расплылась в улыбке до ушей. И ведь не нарочно же! Само по себе, на страх частному приставу Громову за все его грехи перед Светлой Четверкой богов -хрен с горчицей полной ложкой, хоть ешь, хоть подавись!
Так что я своей вины не чувствовал, ибо шел в сторону дома по Екатерининской, пока не пересекся с подгулявшей дамой, окликнувшей меня: 'Касатик, составь компанию!' Голосок у ее был приятный, зазывающий, и движения тоже. Вот только клыки не надо было слишком рьяно выставлять напоказ. Дамочка уже выпила кого-то, поэтому потеряла берега. Оттого получила не порцию желанного зелья, а две пули из 'чекана' в голову. Затем вторая серия добивания-и белый скелет в весьма приличном платье. На Екатерининской тоже побудка, народ хлопает дверьми, громко вопрошая: 'Кто тут стрелял и за каким демоном?' Я уже отругиваться не хотел, только хихикал, как нанявшийся. Потом прибыла команда полиции и получила еще порцию древнего праха. Под сотню лет даме было, пока ее не добили. После чего я опять вызвал разлитие желчи у частного пристава. И опять улыбался, терзая его взор.