— Для меня она особенная, Рик. Всегда была и всегда будет. Я пытался жить без нее, но это все равно, как лето без солнца. Может быть и тепло, и комфортно, но все тусклое и серое. Ты меня поймешь, когда сам первый раз влюбишься.
Бриг захлопнул багажник машины и подошел к дверце.
— В наших отношениях ничего не меняется, так что передай ребятам, что на этой неделе на тренировках меня не будет, а в следующий понедельник ты мне еще должен пятьдесят отжиманий за плохой штрафной. Не забудь.
— Не забуду, — буркнул Рик, и Дантону показалось, что с последним словом парень выпустил из себя немного напряжения.
* * *
Прошедшие годы оказались немилостивы к родителям Рони. Мама выглядела все такой же ухоженной и была аккуратно одета, но на её лице отразился сложный, глубокий рисунок морщин, который так не любят женщины.
Мистер Таймер сильно похудел и, утопая в глубоком кресле, выглядел хрупким. Полгода назад у него случился легкий инфаркт, после которого Мартин медленно восстанавливался, два года назад начались проблемы со спиной, вынуждавшие его использовать палку при ходьбе.
Сколько бы ни готовился Бриг к этой встрече, но все равно был напряжен и взволнован, как, впрочем, и родители Рони.
Только сама Рони казалась беззаботной и даже не пыталась скрывать переполнявшего её счастья. Оно лилось из зеленых глаз, светило широкой улыбкой, делавшей её так похожей на семнадцатилетнюю девчонку, без тени сомнения бросившуюся в водоворот взрослой жизни, но при этом засыпавшей с пушистым кроликом в обнимку.
Она не могла оставить Брига в покое ни на мгновение. То касалась его руки, то притягивала эту самую его руку себе на живот, то укладывалась на его плечо головой.
Бриг тоже разделял эту потребность постоянно касаться Рони, Казалось, что чем больше времени они проводили вместе, тем больше ему требовалась её близость. Или им нужно было вернуть то, что потеряли за годы разлуки?
Их пантомима не могла остаться незамеченной.
— Бриг Дартон, вы оказались удивительно настойчивым молодым человеком. Снова в моем доме, и как я полагаю, вы вновь хотите жениться на моей дочери?
Мистер Таймер пытался шутить, хотя было ясно, что дается ему это с большим трудом. Улыбка и вздох облегчения миссис Таймер получились намного проще.
— И даже используете такой же аргумент для убеждения, как в прошлый раз, — взгляд отца коснулся живота Рони.
Она довольно хихикнула, как девчонка, вызвав, наконец, улыбку на хмуром лице мистера Таймера.
— Надеюсь, на этот раз вы легче согласитесь на наш союз, — проговорил Бриг, прижимая к себе Рони.
— Не скрою, намного легче и от всей души.
Признание Мартина было искренним, но, тем не менее, тоже далось ему с трудом, оброненное тихим голосом.
— А я очень надеюсь, что вы не вздумаете еще раз разводиться и заново жениться, когда решите обзавестись вторым ребенком, — раздался от дверей голос Джастины, и обстановка в гостиной Таймеров мгновенно изменилась.
Наполнилась красками ярких эмоций сестры Линды, блеском и пестрыми красками её одежды и малиновой пряди, появившейся среди золотистых волос. Тетке Рони удалось подписать выгодный контракт не только с арендодателем для салона красоты, но и с возрастом, потому что выглядела она, как всегда, прекрасно, и разница между сестрами стала еще более заметной.
Когда после планирования торжества и обсуждения деталей, женщины направились в сторону кухни, отец Рони попросил Брига задержаться.
— Присядь Бриг, мне нужно тебе что-то сказать, — попросил Мартин. Его взгляд был еще устремлен в сторону коридора, откуда доносились удаляющиеся женские голоса.
— Она очень счастливая, моя дочь… Не знаю, каким чудом вы встретились накануне её другой свадьбы, но я рад, что это случилось. Она никогда так не светилась с Крисом.
— Я тоже рад, что во время вернулся, и что Рони нашла меня, мистер Таймер.
Бриг ждал, не задаваясь попытками догадаться, о чем пойдет разговор.
— Прошлое не изменить, но я все-таки должен это сказать. Мы с Линдой очень виноваты перед вами с Рони.
Бриг хотел бы прервать разговор, потому что ему не нужны были запоздалые признания, и не хотелось портить настроения неприятными воспоминаниями, которые они за собой повлекут, но мистер Таймер остановил его движением руки и просьбой:
— Пожалуйста, Бриг. Для меня очень важно, чтобы слова, которые я хочу сказать, прозвучали.
Дантон остался сидеть на том же месте напротив Мартина. Ждать его откровений.
— Вы были влюблёнными детьми, которых мы бросили без поддержки. Оставили наедине с серьезными проблемами, наблюдая, как вам тяжело и считая дни, когда ваш брак, наконец, разобьется о трудности, а наша дочь вернется к нам. Всю серьезность проблем, с которыми вы тогда столкнулись, я не мог сначала даже предположить. Но и не хотел узнавать. Если быть честным, не знаю, как бы я воспользовался этим знанием. Скорее всего, как дополнительным аргументом против вас, как причину доказать, что этот ранний брак был обречен на провал с самого начала.
На некоторое время в комнате установилось молчание, Бригу не хотелось ничего говорить, было непонятно, ждет ли от него каких-то слов отец Рони.
— Очень сложно поверить, что твоя дочь, еще совсем ребенок, не просто увлеклась игрой во взрослую жизнь. Что в семнадцать лет это может быть серьезно и навсегда…
— Прошлое не изменить, — повторил слова мистера Таймера Бриг.
— Да, не изменить. То, чего вы оба достигли, кем стали… Случилось не благодаря вашему расставанию, а вопреки. Вопреки той боли, через которую вам, почти детям пришлось идти в одиночестве. Теперь я думаю, что вы бы прошли путь к успеху и оставшись семьей, только вместе.
Мартин перевел дух, разговор стоил ему много усилий.
— Теперь самое главное. Я знал, что ты не погиб, что находился в военной тюрьме, что тебя ждала армия и военные действия года на два. Ко мне приходила полиция. В какой-то момент меня просили дать тебе характеристику, поручительство.
Отец Рони смотрел прямо на Дантона, не отводя взгляда, напоминая Красавчика, когда тот вываливал в лицо Бригу и себе под ноги подробности своих прошлых проступков.
— Пойми, тогда у меня была только одна забота, моя дочь. Я делал все, что мог, привлекал свои связи, чтобы её не коснулась эта история. Рони хватило и того, что она узнала. И я решил, — мистер Таймер перевел дух, прежде чем продолжить, — что будет лучше, если она не узнает правды о твоем местонахождении и будущем. Похоронит в мыслях один раз и навсегда. Вернется к нам. Пойдет снова учиться, будет счастлива… А потом я больше не интересовался твоей судьбой, пока Рони не сказала о вашей встрече.
В гостиной установилась тишина. Бриг молчал. Смотрел на отца Рони и просто молчал, не показывая своих эмоций. У него их было слишком много, настолько разных, что они уничтожали друг друга, смешиваясь в серое полотно, очень похожее на безразличие. Или призраки прошлого не могли коснуться его души, потому что он был счастлив? Бриг прислушивался к звукам, доносившимся с кухни, но понимал, что запоздалый разговор еще не закончен, и важен для будущих отношений между тестем и зятем.
Поэтому терпел неуютную тишину, царившую несколько минут в гостиной.
— До недавнего времени Линда ничего об этом не знала. Я рассказал ей только после инсульта. Свидание со смертью имеет очищающее действие на мозги. Заставляет о многом задуматься. Хотя, — Мартин замялся на полуслове, — тебе наверняка об этом известно.
Бриг только кивнул в ответ.
— Тебе решать, что делать с этой информацией, говорить об этом Рони или нет. Я сделаю это сам, если ты посчитаешь нужным. Нам с Линдой очень важно, чтобы вы поверили, что мы искренне рады вашему союзу и с нетерпением ждем рождения внука или внучки. Чтобы вы поверили, что родители Рони извлекли свои уроки из вашей истории, чтобы доверять нам своих детей.
Бриг смотрел на притихшего в огромном кресле мистера Таймера, ожидавшего приговора парнишки, которого гнал из жизни своей дочери как привязавшегося бездомного пса. Когда-то этот человек был в его глазах недосягаемым. Даже казался выше ростом, несмотря на то, что долговязый Бриг возвышался над ним. Теперь Мартин спешил облегчить душу, испугавшись дыхания Смерти.