Уставшие, они некоторое время лежали без движения. Но скоро Пэкстон, тесно прижав к себе Алану, перевернулся на спину.
Чуть придя в себя, она спросила:
— Ну как, я доставила тебе удовольствие, о котором ты просил?
«Боже, ну конечно же да!» — подумал он, потому что сейчас все получилось даже лучше, чем в первый раз.
Убрав с ее влажного лица несколько прилипших волосков, Пэкстон улыбнулся ей.
— Я удовлетворен уже тем, что ты рядом. Но, отвечая на твой вопрос, могу сказать: да, ты доставила мне то удовольствие, о котором я просил. И даже больше того.
Она опустила голову ему на плечо и зевнула.
— Я рада это слышать, — сказала она, чувствуя, как сами собой закрываются сделавшиеся вдруг тяжелыми веки.
Пэкстон накрыл ладонью руку Аланы, положенную ему на грудь.
— Усни, сладкая моя, — прошептал он, поцеловал ее в висок и покрывалом прикрыл ей ноги и плечи.
Алана признательно кивнула. Вскоре она уже спала.
Прижимая к себе жену, Пэкстон лежал и внимательно разглядывал ее лицо.
Затрепетали длинные ресницы, чуть разомкнулись губы, и Алана издала легкий вздох. Потоки воздуха чуть коснулись волос на его груди.
Как завороженный Пэкстон смотрел на нее и не мог отвести глаз.
«Восхитительная» — это слово лишь отчасти могло охарактеризовать Алану. Однако даже не ее внешность прежде всего привлекала Пэкстона. С самого первого мгновения, как только он ее увидел, его привлек какой-то потаенный, скрытый огонь.
Он сейчас вспомнил, как она боролась с сэром Годдаром, как держала себя перед ним самим, как вела себя с дядей и остальными своими соплеменниками, пытаясь спасти его, Пэкстона, от чудовищной казни.
Для такой молодой и изящной женщины Алана обладала невероятной храбростью. Как профессиональный воин, Пэкстон восхищался ее бойцовскими качествами.
Но не только этим.
Странное тепло почувствовал он вдруг на сердце. Пэкстон прислушался к себе и понял, что это самое тепло заполняет все его существо.
«Нет. Не только этим…» — решил он.
Изумленный тем, что происходило в его душе, Пэкстон замер.
Черт побери! Да возможно ли это? Неужели он и вправду влюбился в эту женщину?
К крайнему изумлению и радости Пэкстона, он знал ответ.
Да!
Глава 18
Алана и Пэкстон стояли на краю высокого обрыва. Река текла в доброй сотне футов под ними.
Пэкстон внимательно оглядывал небо и окрестный ландшафт, пытаясь определить, куда же именно отпустить соколицу, которая сидела у него на руке. Наблюдая за супругом, Алана вновь ощутила, как все ее существо наполняется уже знакомым теплом.
Прошло три недели с момента их возвращения из поселка, и в эти три недели Алана наслаждалась жизнью так, как не наслаждалась никогда прежде.
Любовь.
Она никогда прежде не подозревала, что это чувство может быть таким вдохновляющим и всепоглощающим.
Алана с грустью наблюдала за мужем. Если бы этот человек любил ее, большего и желать было бы нельзя.
— Ну же, девочка… — произнес Пэкстон и поднял руку с птицей. — Посмотри, какая там отличная жирненькая куропатка.
Он сдернул колпак с головы соколицы. Устремив на жертву хищный взгляд, соколица поднялась в воздух, и через мгновение когти хищницы вонзились в жертву.
— Превосходная выучка, — сказал удовлетворенный Пэкстон, когда соколица опустила к его ногам безжизненную шотландскую куропатку и уселась на подставленную перчатку. — Кто обучал птицу?
— Я сама, — сказала Алана, подняла с земли куропатку и бросила ее в кожаную сумку, где уже покоились три другие куропатки, пойманные раньше. Разогнувшись, Алана увидела, что Пэкстон смотрит на нее. — Тебя это удивляет?
— Нет, сладкая моя. Я уже ничему не удивляюсь. Скорее я восхищаюсь тобой, а иногда бываю просто очарован.
Понимая, что он имеет в виду минуты их близости, Алана вспыхнула. Затем она увидела в его глазах этот особенный, неповторимый блеск. Он хотел ее! Опять хотел! Сколько у него сил! А ведь они бывают близки по нескольку раз в день, не считая ночи.
— А ты можешь думать о чем-нибудь кроме этого? — поинтересовалась она.
— В последнее время ни о чем другом. — Пэкстон расплылся в улыбке. — Ни о чем другом, когда ты рядом. Мне кажется, восхитительная жена моя, что я все никак не могу насытиться тобой.
Глаза его потемнели, и это было признаком желания. Румянец на щеках Аланы сделался более ярким, сердце забилось учащенно. Для того чтобы скрыть смущение, она проговорила:
— Угомонился бы хоть на время. — Она подняла с земли сумку с добычей. — Нужно все это перенести в крепость, чтобы у повара осталось время приготовить.
— Успеется, — сказал он.
Посадив соколицу в стоявшую рядом маленькую клетку, он швырнул туда кусок свежего мяса в награду за отличную охоту, продемонстрированную птицей. Затем закрыл клетку.
Стащив тяжелую крагу, он вытер руки о кусок тряпицы и сказал:
— У меня другие планы. — Он обнял Алану. Сумка с добычей упала на землю.
Легкая радостная дрожь пронзила тело Аланы, как только его губы коснулись ее шеи.
— Вы очень уж нетерпеливы, сэр, — сказала она. — Неужели вам не приходит в голову, что нас могут увидеть?
— И пусть! — сказал он, поднимая ее юбку до бедер.
Алана остановила его руку.
— Ну не здесь же, Пэкстон! Тут ведь даже спрятаться негде.
Он чуть отстранился и посмотрел на нее.
— Что ж, тогда давай отыщем большое дерево, за которым мы сможем укрыться.
Алана и слова не успела вымолвить. Пэкстон взял ее за руку и повел от края утеса в сторону леса. Она, правда, не возражала. Но у нее было такое чувство, что кто-то за ними наблюдает.
Они увидели огромный дуб.
— Как, это место подходит тебе? — поинтересовался он.
— Да, — ответила она.
— Вот и прекрасно, — сказал он, прижав Алану спиной к дереву. — Я шага больше ее могу сделать, не отведав вкуса твоих восхитительных губ.
И он тут же стал целовать ее. Алана втайне восхищалась его поцелуями. Как только их языки соприкоснулись, она почувствовала, как рука Пэкстона подняла ей юбку. Скоро его пальцы оказались между ее ног, лаская и тем самым возбуждая Алану. Она простонала, не отрывая губ, почувствовав, как от его руки тотчас же сделалась влажной. Он тесно прижался к ней, и она почувствовала, как он возбужден. Не стремясь только лишь получать удовольствие, она погладила его напряженный член. Алана очень хотела почувствовать его без одежды, но сейчас это было невозможно. И она принялась через материю поглаживать его.
— Боже, — оторвавшись от ее губ, выдохнул Пэкстон, — я просто умираю, как хочу тебя.
— Прямо сейчас?
— Да. Именно сейчас, Алана.
Испытывая ничуть не меньшее нетерпение, она согласно кивнула.
Пэкстон потянул Алану в сторону, и вдруг они неожиданно заметили, как кто-то промелькнул совсем рядом с ними.
Испугавшись, Алана тихо вскрикнула. Пэкстон застыл на месте.
— О, я совсем не хотела вам мешать, — произнесла Гвенифер.
Взглянув на Пэкстона, Алана заметила на его лице злую гримасу. Что ж, она вполне понимала и разделяла его гнев. Кузина повела себя довольно бестактно.
— Что тебе нужно, Гвенифер? — спросила Алана.
— Я как раз пыталась тебя разыскать, чтобы сказать, что завтра покидаю вас и отправляюсь в Клвид. Я уже давно не была дома, самое время возвращаться. Так вот, я надеялась, что мы побудем вместе оставшееся время. Я даже не подозревала, что вы… ну, словом, я понимаю, что смутила вас своим появлением. Но, впрочем, я ведь и сама не ожидала. Извините меня ради Бога.
Она повернулась, собираясь уйти, но Алана, вопросительно посмотрев на Пэкстона и получив одобрение, остановила кузину.
— Эй, Гвенифер, погоди! — Кузина остановилась, и Алана направилась к ней. — Ты возвращайся сейчас в крепость, а мы с Пэкстоном придем следом. Нам только нужно забрать соколицу и добычу.
— Я так хочу, чтобы Пэкстон позволил тебе побыть эти оставшиеся часы вместе со мной, — призналась Гвенифер, — потому что за последние три недели мы практически не виделись с тобой.