Она застыла, когда почувствовала, что кто-то посторонний появился рядом.
Янна.
Она не знала, кто, или даже что, была Янна.
Она, конечно, должна была быть демоном. Человек, или даже ведьма, не может появляться и исчезать без предупреждения из закопанной клетки. Но поскольку Катя была практически в коме от заклинаний Сергея у нее было не больше, чем расплывчатое изображение маленького существа с низким мелодичным голосом, которое успокаивало ее, когда она была встревоженной.
За эти годы она привыкла к непредсказуемым визитам женщины, полагая, что, если бы та хотела причинить ей боль, она бы уже сделала это. Даже самый терпеливый демон не провел бы два столетия суетясь над человеком перед тем, как обрушить на него смертельный удар.
На самом деле, она уже начала думать о ней, как об ее ангеле-хранителе.
Вынужденная постоянно бороться за свое освобождения, Катя была неподготовлена, когда заклинания, что держали ее в плену резко разрушились.
С приглушенным вздохом, она упала на узкую койку. Запутавшись в саване, которая была наброшена на нее, Катя не смогла себя остановить от звонкого поцелуя лицом об жесткий пол.
Типично.
— Ух.
— Тебе больно? — Маленькое, в форме сердца лицо с миндалевидными глазами, которые были полностью заполнены черным, внезапно появилось перед ней.
— Янна? — выдохнула она.
— Это я.
Кате удалось перекатиться на спину, ее взгляд заскользил по женскому крохотному тельцу, которое было покрыто простой белой робой и, светлыми волосами, которые были заплетены в косу доходившей до талии.
Ее можно было бы принять за ребенка, если бы не мудрость, которая светилась в темноте ее глаз.
И, ах да, рот полный острых как бритва зубов.
Пресвятая Матерь.
Борясь, чтобы выбраться из савана, Катя поднялась на ноги, ее руки рассеянно пригладили белую тонкую длинную ночную рубашку, которая закрыла ее колени.
— Что случилось? — потребовала она.
Крошечный демон сморщила нос.
— Заклятие снято. Маг путешествует по отдаленным землям. — Ее голова наклонилась в сторону, как если бы она ментально искала пропавшего Сергея.
— Очень далеким.
Катя вздрогнула. Нет таких достаточно далеких земель.
Ублюдок.
Но в данный момент она была больше заинтересована в абсолютной пустоте в глубине ее сознания.
— Марика? — прошептала она.
Янна улыбнулась, показав свои клыки.
— Динь-Дон ведьма мертва.
Катя в шоке вдохнула, чувствуя только дикую вспышку удовлетворения. Потребовались годы, чтобы признать, что существо, которые ходило с лицом ее сестры не было Марикой, а было хладнокровной сукой, которая ее убила. Теперь она без проблем радовалась мыслям о мире без злого вампира.
Она, однако, с трудом верила, что действительно и по-настоящему от нее избавилась.
— Ты уверена, что она мертва?
— Совсем, совсем мертва. — Янна сморщила свой крошечный носик. — Позор на самом деле.
— Позор? — Ярость Кати (которая копилась четыре долгих, отвратительных века) резко закипела.
— Надеюсь эта сука будет гореть в ямах ада вечность.
— О, я уверена, справедливость будет восстановлена.
— Хорошо.
— Но ты не так глупа, чтобы думать, что твоя сестра…
— Эта тварь не была моей сестрой, — прошипела Катя. — Она убила мою любимую Марику и украла ее тело.
— Да, да. — Янна нетерпеливо махнула рукой. — Какая жалость.
Катя нахмурилась.
— Что?
Без предупреждения маленький демон подошел и ткнул пальцем в середину Катинова живота.
— Заткнись и слушай.
— Ой.
Янна выглядела более чем не раскаявшейся.
— Ты меня внимательно слушаешь?
Катя потерла живот. Тыканье в действительности не причинило боль, но оно пошатнуло образ Янны как милое, безобидное существо, который был, чтобы ощущать комфорт. Сила, пульсировала в воздухе вокруг нее.
— А у меня есть выбор?
— Разве я не сказала, это позор, что Марика мертва!
Кате осталась настороженной, интересуясь, было ли это какой-то ловушкой.
— Ты.
— Ну, это не потому, что кто-то будет оплакивать ее уход.
— Тогда почему?
— Потому что она сделала неприятную меру предосторожности в случае ее безвременной кончины.
— Меру предосторожности? Я не верю в это. — Губы Кати искривились от мысли о тщеславии Марики. — Это хладнокровное существо было слишком высокомерным, чтобы поверить, что кто-то мог ее убить.
— Это было не тщеславие, это была стратегия. — Янна пригрозила пальцем.
— Хитрый, хитрый вампир.