— Принято, Дюпре, — сказала я и напомнила себе, что была сумасшедшей в отношении вампира, который мог бы убить меня за считанные секунды, если потеряет контроль. — Приготовь чай сейчас.
— О, мои родители хотят, чтобы мы пообедали с ними в субботу вечером, — сказал Эли, когда мы направились в мой магазин чернил. — Формальный визит. Ты и Сет. — Он ухмыльнулся мне, когда мы шли. — Время от времени они любят одеваться, как в старые времена, когда, знаешь ли, так оно и было. Старая музыка и прочее. Это весело. Ты за?
Мысленно просканировав мой шкаф, а затем отсканировав шкаф Сета.
— Когда ты говоришь «одеваются, как в старые времена», ты имеешь в виду корсеты и забавные обручи под платьем, или что?
Эли рассмеялся.
— Нет, просто современная формальная одежда.
Я остановилась у двери, приподнялась на цыпочки и поцеловала его.
— Знаешь, я не твоя типичная дебютантка.
— Да, я знаю, — ответил он, глядя на меня. — Это одна из твоих прелестей.
Я усмехнулась.
— Ага. Мы за. Во сколько?
— В семь.
Сет вывернул из углового переулка с Чейзом, как только мы вошли внутрь.
— Звучит хорошо. Я попрошу Никс взять моих клиентов после пяти.
— Что случилось? — спросил Сет, когда мы прошли через дверной проем. Чейз побежал вперед, его когти цокали по деревянному паркету.
— Ужин с Дракулой и Компанией, — ответила я, стреляя в Эли усмешкой. — Субботний вечер. В семь. И никаких фуфаек и мешковатых шорт с матней до колен и подштанников. Формальный вид.
— Миленько, — сказал Сет.
Эли лишь улыбнулся и покачал головой.
Мы провели остаток воскресенья, делая вид, что все нормально. Думаю, для нас это было так, хотя мой разум никогда полностью не позволял забыть события, которые привели меня туда, где я сейчас. Часть меня была рада; Эли был в моей жизни. Надолго ли, я не знала. Другая часть ненавидела его. Аркосы почти обратили моего младшего брата, и я не знала, смогу ли это пережить.
Мы прошли мимо вещей Эстель и посетили ее и Проповедника. Их задняя кухня казалась мистическим, неземным местом, освещенная тусклыми огнями и тенями, где уникальные африканские травы и смеси из магазина «Черный Глаз» наполняли воздух, словно какая-то сумасшедшая ароматная воздушная настойка. Колбаса Эстель, креветки и красный рис, тушились на плите, и она сидела в углу, окруженная прутьями, из которых плела корзину, ее волосы были обернуты в одну из красочных традиционных тканей Галла. Проповедник сидел, одетый в свою обычную рубашку с длинными рукавами и джинсы (он называл их комбинезон, и это меня очень цепляло), ругая меня (после того, как Эли сдал меня), о моем забытом чае.
— Не будь, слишком самодовольна, девочка, — сказал Проповедник, его кожа цвета черного эбонитового дерева красиво контрастировала с белоснежными волосами. Он напомнил мне старшего Дэнни Гловера. — Я имею в виду это. Ты слишком большая для своих штанов, тебе может быть больно. Он подошел и схватил меня за руки. — Теперь я так не думаю.
Зашел Капоте, двоюродный брат Проповедника, клянусь, он был одним из самых забавных стариков. Он никогда не ходил без большой, ослепительной улыбки, и у него всегда была какая-то истеричная история, рассказывающая о нем и Проповеднике в детстве. Он сел с нами за столом, на коленях пакет с арахисом, его пальцы закидывали арахис в рот и работали очень быстро. Он посмотрел на меня и покачал головой.
— Девочка, ты действительно влюбилась в сумасшедшего человека, верно? — сказал он, кивая головой на Эли. — Dem Duprés… ничего себе, теперь, ты действительно очень остроумна. — Он рассмеялся и снова покачал головой. — Дей хороший народ, да. Всегда были. Дей относится к тебе хорошо. Ты делаешь то же самое.
Как только мы покинули Проповедника (с большим контейнером, наполненным рагу Эстель и мешком арахиса… клянусь, я смогу жить с ними), мы направились на Монтерей-сквер. Сет уже был с Джози; Фин и Люк только что вернулись из Тайби (они изучали новое игровое программное обеспечение, разработанное Недом Гиллеспи); Мальчики и «Повелители Мух» вместе с Зетти пошли за мной и Эли. Мы все договорились о групповом обучении два раза в неделю в Доме Дюпре, где полный верхний этаж был отремонтирован в злой, потрясающий, модернизированный донжон. Раньше было здорово, как спорт-зал, но теперь? Черт. Я вошла в первый раз и осмотрелась.
— Вау, — пробормотала я, оглядываясь на боксерские груши, стол, заваленный лезвиями, манекены-вампиров и поверхности разных размеров — довольно большую синтетическую скалу — для лазания и прыжков. Я взглянула на Элизу и Жилля, которые проследовали за нами наверх. — Ты был занят.
— Да, милые мистер и миссис Д., - сказал Риггс, проталкиваясь мимо меня. — Удивительно.
Я взглянула на Риггса, на его мешковатые шорты, футболку с Эминемом и Nike Airs, на лохматые волосы, удерживаемые красной банданой.
— Хорошая шляпка, Риггс, — сказала я, заметив, что она придерживает его челку.
— Я ношу ее только для тебя, детка, — усмехнулся он, наклонил голову. — Хочешь сразиться?
Я усмехнулась. Маленькая какашка знал, что я ненавижу когда меня называют детка.
— О да, — сказала я. — Пошли.
Люк свистнул, хлопнул и улыбнулся, серебренное колечко в губе, по моему предвзятому мнению, так ему шло.
— Да, детка… хоть какое-то действие! Все назад, народ — детишки, подражатели, — он взглянул на своих родителей — … и старички. — Он усмехнулся и прислонился к стене. — У По есть что сказать.
Я посмотрела на него: какой ботаник. Я указала на него.
— Ты следующий.
Вздохи разнеслись по донжону.
Элиза Дюпре широко улыбнулась мне.
— Это я буду ждать с нетерпением, дорогая. — Она повернулась к Жиллю. — Нас ждет аукцион на eBay, дорогой.
— Да, — ответил он, и, усмехаясь, они покинули донжон.
Я чувствовала себя довольно уверенно, она не оценила, что ее называли старой. Одно дело было подумать, но сказать. Смешно, что матриарх и патриарх семьи мчались на аукционы eBay.
Риггс подошел к центру коврика, стянул футболку с Эменемом через голову и отбросил ее в сторону, показав довольно впечатляющую шестерку кубиков пресса (для ребенка). Боже мой, этот мальчик думал, что был крут. До того, как у него появились способности, он был просто хитрожопым подростком с дерзким характером. Теперь он у него были… силы. И хотя у него был опыт, он был все еще тем же дерзким Риггсом. Теперь с ним и его эго было невозможно жить. Ему нужна была корректировка поведения.
Я собиралась надрать ему задницу.
Быстро взглянув на Эли, чья злая ухмылка сказала мне, что он просто прочитал мои мысли, я встретила Риггса на коврике. Остальные смотрели, хлопали, Фин снова свистнул, и Риггс начал кружить вокруг меня. Я позволила ему это. Ему захотелось немного похвастаться, перед другими парнями, и я позволила ему это. Он сделал несколько удивительных скачков по стенам (где он побежал к стене, затем пробежал по ней затем перевернулся и оказался за моей спиной), несколько прыжков прямо над моей головой и несколько крутых ударов ногой. Ага. Он был одним из впечатляющих гавнюков с тенденцией к выпендрежу.
В тот момент, когда он приземлился на пол, я присела и сбила его одним ударом ноги. Риггс врезался в коврик, откинувшись на спину. Все смеялись и хлопали.
Риггс уставился на меня с пола, ухмыляясь, когда я протянула руку. Он принял ее, и я его подтянула. Он наклонился ближе.
— Видела? Я знал, что заставлю тебя прикоснуться ко меня, — сказал он мне на ухо. — Детка.
Затем произошло сразу, несколько вещей, ни одину из которых я не контролировала, он сильно ударил меня.
Быстро, как молния, Риггс схватил мое предплечье и перевернул тело. Когда я отправилась в воздух, эта же больное ощущение, с которым я столкнулась при Сете, обрушилась на меня. Я знала, что еще один ужасный образ должен был заполнить мой мозг. Мое тело обмякло, и тени накрыли веки. Я ничего не видела, ничего не слышала… не мола говорить, и я не помню даже удара о коврик. Я оставалась невесомой в каком-то темном облачном тумане, где ничего не существовало, будто я полностью покинула донжон. Наконец, звук — сердцебиение. Я не могла сказать, было ли оно моим или чужим. Сначала оно было приглушенным, но становилось интенсивнее.
Затем, медленно, мое зрение вернулось. Сначала картинка была размытой, как фильм в старом телевизоре, и, наконец прояснилась. Я несколько раз моргнула. Девушка. В баре. Нет, в клубе. В кабинке. Звуки музыки. Звучит панк. Окрестности незнакомы. Девушка незнакома. Девушка совершенная пустышка. Она — тусовщица, тяжелый черный макияж глаз, выбеленные подстриженные волосы в стиле Мерлин Монро с оранжевыми полосками. Ее черный кожаный без бретелек бюстье едва удерживал тяжелые груди.
Она наклонилась над столом, подняла стакан смешанного напитка и облизала сначала ободок, затем темно-красные губы. Ее карие глаза были туманны, а феромоны были такими острыми, я чувствовала их запах. Она была возбуждена и хотела меня, только… Я не была собой. Конечно, я не была собой. Я не была девушкой. Она видела его; не меня. Я слышала, как ее сердце беспорядочно билось. Она протянула руку и схватила мою, и я посмотрела вниз. Рука не была моей. Это был мужчина. Более старая, грубоватая, а не гладкая бледная кожа Викториана. Я знала это.