— Патриарх со мной согласен, — спокойно продолжила Сун Цзюньвань, её глаза тоже излучали холодный свет. Когда культиваторы возведения основания услышали об этом, им ничего не оставалось, как только горько вздохнуть. Прикусив языки, они развернулись, чтобы разойтись. Конечно, ненависть к Бай Сяочуню ещё сильнее жгла их изнутри.
Все они думали примерно одно и то же:
«Долго ты не продержишься. У терпения патриарха есть предел, рано или поздно тебе хана!»
Про себя они холодно посмеивались, преисполнившись ожиданиями того дня, когда секта накажет Черногроба. Когда толпа разошлась, на сердце у Бай Сяочуня по-прежнему было неспокойно. Посмотрев на Сун Цзюньвань, он стукнул себя в грудь и сказал:
— У этих людей отсутствует здравый смысл! Я перегоняю лекарства для секты!
Сун Цзюньвань, которая уже развернулась, чтобы уйти, оглянулась и посмотрела на Бай Сяочуня со странным выражением на лице. Потом она покачала головой. Даже она с трудом могла поверить, что изготовление лекарств может оказаться настолько опасным… Немного помедлив, она произнесла:
— Черногроб, лучше бы тебе перегнать такую пилюлю, что понравится патриарху.
На этом она многозначительно на него посмотрела и ушла. Ей не хотелось подробнее объяснять ситуацию. Она не сомневалась, что Черногроб её отлично поймёт. Руководство секты Кровавого Потока волновали результаты, а не процесс. Если в конце концов пилюля Черногроба понравится патриарху, то что бы ни случилось в процессе её изготовления, не будет иметь никакого значения. Если, конечно, он не зайдёт слишком уж далеко, они просто проигнорируют все неприятности и защитят его от последствий. Однако если удовлетворительной лекарственной пилюли у него не получится, то его посчитают бесполезным и потребуют у него компенсацию за все издержки и проблемы. По сути, чем больше от него пользы, тем больше им будут пользоваться и тем могущественнее он будет в секте!
Глаза Бай Сяочуня блеснули. Конечно, он понимал, что происходит. Он осознал, как делают дела в секте Кровавого Потока ещё после первого происшествия на Вершине Трупов…
«Они смотрят только на результат, а не на процесс, — он вздохнул. — Какая замечательная секта!» Сухо покашляв, он вернулся в свою пещеру бессмертного и продолжил работать над изготовлением лекарств.
На Вершине Предков патриарх клана Сун сидел в большом зале. Оторвав взор от Средней Вершины, он улыбнулся двум высшим старейшинам, что сидели рядом. Все они казались рады произошедшему.
— Разве методы перегонки Черногроба не слишком экстремальны? — сказал один из высших старейшин, покачав головой. Другой высший старейшина засмеялся. С лёгким сарказмом он произнёс:
— Такими и должны быть ученики секты Кровавого Потока. Зачем перегонять пилюли как все остальные?! С первого взгляда ясно, что он идёт по дьявольскому пути. Все остальные перегоняют лекарства, словно пьют тёплую воду. А у него явно не дюжий взрывной талант в перегонке.
224. А это считается предательством секты?
Прошло десять дней. Дважды алхимические печи взрывались снова, но Бай Сяочунь не мог ничего с этим поделать. Казалось, что единственный выход — снизить лекарственную силу. По мнению Бай Сяочуня, суть проблемы заключалась в том, что эти алхимические печи были слишком непрочными…
Уменьшив лекарственную силу, используя технику Растения и Растительная Жизнь из Всего Сущего, он постепенно смог стабилизировать положение и в конце концов успешно изготовил партию пилюль Духовной Закалки и Кристаллизации четвёртого ранга. Хотя получилось всего пять пилюль, и они все были низкого качества, в них содержалось больше духовной энергии, чем в любых других духовных лекарствах, которые когда-либо перегонял Бай Сяочунь. Он даже мог почувствовать, как у них внутри пульсирует духовная энергия, когда держал их в руках. В какой-то степени казалось, что они обладают своим интеллектом… Ведь у каждого лекарства четвёртого ранга была своя уникальная характеристика. Внимательно изучив их, Бай Сяочунь ещё сильнее обрадовался. Хотя он был уверен, что подобная пилюля осчастливит высшего старейшину, но для патриарха клана Сун она, скорее всего, окажется недостаточна хороша.
«Мне нужно значительно увеличить процент успешных попыток. Тогда патриарх клана Сун определённо будет впечатлён!»
Гордо выпятив подбородок, он продолжил перегонку, используя технику, которую уже до какой-то степени отточил. Он хотел получше контролировать процесс изготовления духовных лекарств четвёртого ранга, а также получить более высокий процент успешных попыток, подобно тому, какой у него был с лекарствами третьего ранга. Бай Сяочунь продолжил полностью игнорировать окружающий мир, погрузившись в Дао медицины. Следующим на очереди был ещё один классический пример лекарства четвёртого ранга — благовоние Туманного Духа.
Через несколько дней появился лекарственный аромат от новой партии духовных лекарств, и глаза Бай Сяочуня тут же засияли. Он проделал жест заклятия правой рукой, и алхимическая печь открылась. Из неё тут же выскользнула струйка зелёного дыма.
— А? — больше всего Бай Сяочуня поразил не этот дым, а то, что алхимическая печь была пуста.
«Что же пошло не так?» — удивлённо думал он. Он внимательно осмотрел алхимическую печь, но внутри ничего не было, даже остатков, словно духовное лекарство в алхимической печи растворилось в воздухе. Подумав про зелёный дым, он оглядел пещеру бессмертного, но не заметил ничего необычного. Нахмурившись, он принялся за ещё одну партию, твёрдо решив разобраться, в чём источник проблемы. Но со следующей партией случилось ровно то же самое.
«Оно снова превратилось в зелёный дым?»
Зелёный дымок вырвался из печи и через время нескольких вдохов полностью исчез. Как бы он ни старался собрать его в сосуд или не дать ему испариться, он всё равно исчезал.
«Занятно. Кажется, что у каждого лекарства четвёртого ранга есть своё особое характерное качество».
Но он не унывал, а даже наоборот. В течение следующего месяца он испробовал множество способов, чтобы решить эту задачу. Однако более десятка партий, что он изготовил за это время, превратились в зелёный дым, который растворился в воздухе.
Пока Бай Сяочунь продолжал свои исследования природы благовония Туманного Духа, культиваторы Средней Вершины постепенно отошли от кошмара с взрывающимися алхимическими печами. Однако прежде чем они успели обрадоваться, они обнаружили, что погружаются в другой кошмар.
Первым несчастье постигло мастера Божественных Предсказаний. Около десяти дней назад посреди ночи он гадал для кого-то и вдруг выражение его лица резко изменилось. К удивлению культиватора, который сидел напротив него, мастер Божественных Предсказаний, красный как помидор, пулей вылетел из комнаты. В ту ночь он был близок к тому, чтобы потерять самообладание. На следующее утро на заре его лицо было серым.
«Что происходит? Я не ел десять дней. Почему у меня понос?..» Сжимая нижнюю часть живота, он попытался узнать причину при помощи предсказания, но, прежде чем успел закончить, у него скрутило живот…
Вскоре та же беда стала настигать других культиваторов одного за другим. Не важно, были они в своей пещере бессмертного или нет, любой на Средней Вершине, кто подышал аурой, созданной зелёным дымом, зарабатывал понос. И не имело значения, когда и где они при этом были… Если бы это был обычный понос, то в этом бы не было ничего страшного. Однако дни шли за днями, а ситуация только ухудшалась. Те, кто переносил её лучше всего, ходили в туалет по десять или немного больше раз на дню, но другим приходилось это делать более сотни раз. Культиваторы Средней Вершины начинали сходить с ума, они даже не могли себе представить, что за яд может вызвать подобное бедствие. Некоторые культиваторы возведения основания больше просто не выдерживали и теряли сознание.
— Кто-то отравил нас!
— Проклятье! Что же именно тут происходит? Это же не Черногроб, ведь нет?
Эпидемия поноса поразила нижнюю часть Средней Вершины. Невидимый ядовитый дымок действовал на любого культиватора, какая бы у него ни была основа культивации. Вскоре Средняя Вершина стала напоминать вымерший город. Все были на грани сумасшествия, но у них еле хватало энергии, чтобы передвигаться. К сожалению, эта была проблема не из тех, что со временем проходят сами. Вялый и слабый Сун Цюэ лежал лицом вниз. К этому моменту он уже так много раз посетил туалет, что чувствовал себя почти как смертный.