– Мама, ну как же так можно! Ничего не сказала!
– Да я тебе, в общем-то, ничего и не говорила, – сказала Агния Львовна, продолжая протирать лицо. – Не было у тебя времени. Я только начну, а в ответ: «Ну, мам, не начинай!»
– Ладно, мама, не брюзжи. Ты папе передай…
– Уверена, мы с ним больше не увидимся. Так что звони ему по телефону.
– Ну, мам, не начинай!
– Вот и поговорили, – укладываясь, сказала Агния Львовна. – Свет верхний выключи.
И отвернулась к стенке.
– Мам, ну ты что! Ма-ам!
На Светин крик прибежала сватья:
– Светочка, тебе нельзя волноваться!
– Объясните это моей маме!
Агния Львовна сцепила зубы и сказала себе: сохраняй лицо. Встала, накинула халат и вышла из комнаты:
– Пакет забыла распаковать. А вы что не ложитесь?
Утром ее провожал только Сережа. Когда он взял чемодан и сумку, Света вышла в коридор и сказала:
– Пока вы не помиритесь, я тебе слова не скажу!
– Как мириться, не поссорившись?
В Москве она легла лицом к стенке, и лежала два дня. Наконец Венечка завопил:
– Я Светку сюда волоком приволоку!
– Не надо, Веня. Любовь… она или есть, или нет. Где твоя Янка? Поехали… куда она приглашала? Какие-то острова…
Она слетала на недельку на Сейшелы и недурно отдохнула. Нынешняя подруга Венечки, возрастом чуть старше Светы, оказалась очень компанейской, остроумной и заводной. У него только такие подружки бывали, причем каждая последующая моложе предыдущей. Всех-то Агния не знала, конечно, не так уж часто она бывала у брата. Одна только Сабина из этого ряда выбивалась: в его возрасте, имеющая маленькую дочь, да еще растившая сестру-подростка. У нее было собственное дело, причем не купи-продай, а что-то производственное, к тому же была его намного богаче, что Венечку напрягало. Расстались они года три назад, и не по его инициативе. На вопросы о Сабине он отмалчивался, и Агния спрашивать перестала. Но вспоминала о ней часто, предполагая, что, если Венечка так переживает до сих пор, значит, готов был тогда жениться.
ГЛАВА 4-я.
По-настоящему мы вспоминаем лишь то, что забыли.
Гилберт Кит Честертон
Вернувшись в Москву, получили сообщение от риелтора, что есть покупатель. Венечка договорился о встрече и стал возить Агнию по Подмосковью. Агния глядела безрадостно: да не всё ли равно? Венечка и злился, и ругался, и уговаривал. А потом сказал:
– Давай к тетке съездим, а?
Тетка у них была двоюродная. Так получилось, что Лев Сергеевич, их отец, был у родителей единственным сыном. Не то, что дедушка, у того было четверо братьев. У тех, правда, только дочери были. Теперь из детей этих дедовых братьев одна Раечка осталась. А с третьим поколением, троюродными братьями и сестрами, никто из которых не носил фамилию Ивановских, давно связь прервалась, не всех даже знали. Покойные родители кузину Раю не жаловали, а племянники тетку любили, хоть Венечка и звал ее гиеной в сиропе. Людям она в глаза сюсюкала, а за глаза язвила. Хотя порой и в глаза… Но делала это остроумно.
Сказано – сделано. В зеленый областной центр Уремовск они приехали вечером. Тетка Венечке попеняла, что не женат: «все кудри растерял на чужих подушках»; Агничкин развод не одобрила: «муж – что плетень, хоть и гнилой, да за ним тише». В общем, в своем репертуаре. А назавтра скомандовала:
– Раз вы тут, да на машине, поехали на родину. Надо могилки навестить. Как умру, кто за ними ходить будет? Смотрите, если бабушек-дедушек бросите, я в страшных снах к вам являться буду!
Райцентр Утятин от областного центра всего-то километрах в восьмидесяти. А какое кладбище здесь интересное! Когда дорога от Уремовского шоссе пошла под уклон, открылся вид на него: от ограды сначала пологий подъем, потом крутой, а вершина плоская. Как шляпа! На пологом склоне оградки цепляются друг к другу: тесно! На уступах крутого склона редкие могилки. Сквозь редкие же зеленые насаждения проблескивают венки.
– Как шляпа циркача! – сказал Венечка.
– Ой, я тоже так подумала! – засмеялась Агничка.
У кладбищенских ворот стоял двухэтажный автобус, из которого выгружались экскурсанты.
– Что это, на кладбище экскурсия?
– А походите с ними, послушайте, – предложила тетка. – Кладбище у нас интересное, много про него врут. Потом налево вот здесь пройдете, захоронение наше у главной аллеи, не заблудитесь.
Интересно рассказывал экскурсовод! Оказывается, под кладбищенским холмом были пещеры и подземные ходы, их соединяющие. Когда-то здесь были разбойничьи схроны, потом монашеские кельи, потом храм построили и был, наверное, выход из пещер в храм; потом все это было забыто, а потом здешний помещик поэт Коневич разбойничий клад нашел и сам был за то разбойниками убит. До этого года никто больше входа в пещеры не находил, только проваливались люди иногда и даже погибали. А при последнем провале ребенок пострадал, и только тогда обнаружился наконец-то подземный ход. Вход в него экскурсантам предоставляется возможность увидеть, потому что там ведутся сейчас изыскательские работы. Действительно, на участке кладбища, называемом мемориальным, толпилась масса народа, преимущественно, конечно, мальчишек, а склеп князей Ишеевых был открыт, и в нем сновали какие-то мужики в касках. Экскурсантам милостиво разрешили заглянуть в двери и увидеть пролом в полу. Вот и всё о пещерах! Зато здесь еще демон квартирует. Если босиком пройти по кладбищу, то можно его вызвать, и он исполнит вашу просьбу.