Французский философ XVII в. Рене Декарт, которого иногда называют «первым модернистом», считал, что мог быть уверенным в своем существовании, когда обобщил все знания в виде принципа, который назвал непреложным и выразил знаменитой фразой cogito ergo sum – «Мыслю, следовательно, существую». Однако я хочу начать свое исследование жизни с гораздо более примитивных основ, нежели декартовы, так как жизнь явно намного старше «мышления», по крайней мере мышления в понимании Декарта. И действительно, жизнь разительно отличается от просто мышления. Опыт жизни я начал приобретать задолго до опыта мышления, или бытия, или даже языка, на котором мыслю. И первым шагом для меня стал поиск ответа на вопрос: что означает знать, что я жив? И в чем я вижу смысл слова «я»? Что делает того, кто может сказать о себе «я», уникальным существом?
Если источник жизни по-прежнему остается в области неизведанного, достижения науки ясно показали, что каждый отдельно взятый образец жизни – непредвиденная и непредсказуемая случайность. Я сам вполне подпадаю под определение «случайного человеческого существа». Это заведомо не тот подход к жизни, который свойствен религиозному мышлению, а тот, которому учит нас биология. Я – вовсе не плод чьего-то замысла, и никакой предмет или существо не создавали меня намеренно. Я – порождение бесконечных законов вероятности, без какой-либо явной или очевидной цели. Да, веселого мало: мы ведь склонны развивать в себе чувство значимости и ощущение цели, которые не согласуются с истиной о нашей вероятностной и случайной природе. Однако факты не оставляют никаких сомнений в том, что сущность нашей жизни именно случайна. Шансами пронизаны все ее уровни – и «микро», и «макро».
В макромире эта случайность проявилась в том, что еще задолго до моего зачатия, не менее шестидесяти пяти миллионов лет назад, случился катаклизм, о конкретном характере которого до сих пор ведутся споры. Лидирует гипотеза, согласно которой нашу планету постигло столкновение с гигантской кометой, облако пыли и осколков от которой совершенно изменило климат и, возможно, на какой-то период – даже орбиту Земли. Каким бы ни было это событие, оно нарушило весь привычный уклад жизни на планете, вызвало вымирание динозавров и навсегда лишило рептилий господствующего положения. Но исчезновение одних форм жизни неизменно создает возможности для других. Таков закон природы. В данном случае новые перспективы открылись перед млекопитающими – единственными, кто был к тому готов. Никто не планировал этот катаклизм. Он просто произошел. Нам надо сжиться с тем фактом, что появление человеческих существ, как одного из видов млекопитающих, стало возможным благодаря случайному столкновению, хотя эта возможность была неявной и ничто, казалось, ее в то время не предвещало. Глядя на нашего древнейшего млекопитающего предка, населявшего травянистые равнины современной Восточной Африки и похожего на пушистую мышку, трудно предсказать возвышение вида Homo sapiens, и тем не менее мы – прямые потомки этого существа. Таковы факты, заставляющие нас признать, что именно это случайное столкновение, произошедшее миллионы лет назад, сделало возможной и вашу, и мою жизнь. Мы – порождение случая.
Случайный характер жизни проявляется и в микромире. Шанс сработал в момент моего зачатия, с началом моего бытия. Теперь я знаю (а в то время не знал, поскольку не знал ничего), что я – результат случайного слияния одной живой клетки, называемой сперматозоидом, от моего отца, с другой живой клеткой – одиночной, весьма недолговечной яйцеклеткой, – от моей матери. Ни у сперматозоида, ни у яйцеклетки не было реальных надежд на жизнь, пока они не соединились. У меня есть все основания верить, что союз моих отца и матери, благодаря которому встретились его сперматозоид и ее яйцеклетка, был заключен по любви. Вместе с тем мне известно, что за весь их брак всего три их соития привели к появлению новой жизни, поэтому даже эти три успешных случая были сопряжены с вероятностью, и ее коэффициент оказался высоким. А еще очевидно то, что множество новых жизней зарождаются без всякой любви, так что, несмотря на всю ее ценность, для появления жизни она необязательна.