— Мне нравится твоя эпоха, — заявила Чэн Синь. — Я в изумлении.
— Ты изумишься еще больше, когда узнаешь, кто снял эти фильмы, написал картины и музыку. Это трисоляриане, живущие в четырех световых годах от нас! — АА заразительно рассмеялась, увидев ошарашенное лицо Чэн Синь.
Отрывок из «Прошлого вне времени»
•
Отражение культуры
За созданием системы устрашения последовало основание Всемирной академии наук — международной организации наряду с ООН. В ее задачи входило принимать и обрабатывать научно-техническую информацию, поступающую на Землю с Трисоляриса.
Поначалу люди ожидали, что Трисолярис будет передавать, да и то под нажимом, лишь разрозненные, случайные обрывки знаний, разбавленные ложью и ведущие в неверном направлении. Предполагалось, что земным ученым придется аккуратно просеивать получаемую информацию в поисках крупиц правды. Но Трисолярис обманул эти ожидания. За короткое время инопланетяне передали огромный упорядоченный объем знаний, в основном по фундаментальным наукам: математике, физике, космологии, молекулярной биологии живых существ Трисоляриса и так далее. Землян снабжали стройными законченными наборами сведений по каждой отрасли науки.
Трисолярис передал столько всяческих сведений, что земные ученые утонули в потоке информации. Тогда инопланетяне начали помогать с изучением присланных материалов. На какое-то время весь мир превратился в гигантский университет. Как только софоны прекратили вмешиваться в ход экспериментов на ускорителях частиц, земные ученые опытным путем перепроверили основы трисолярианской физики и убедились в истинности нахлынувших откровений. Трисоляриане даже неоднократно жаловались, что человечество слишком медленно постигает новое знание. Похоже, что инопланетяне искренне желали, чтобы земные науки как можно быстрее догнали Трисолярис — по крайней мере, фундаментальные науки.
Удивленные земляне придумали множество объяснений. Наиболее правдоподобное из них гласило, что трисоляриане ускоряют развитие наук человечества, чтобы с помощью людей раскрывать секреты мироздания. Земля — это своеобразный научный аккумулятор. Если его полностью зарядить информацией с Трисоляриса, он станет источником новых знаний.
Трисоляриане объясняли свои действия иначе. Они дарят огромный объем знаний из уважения к земной цивилизации. Они утверждали, что Трисолярис получил от Земли даже больше. Культура человечества открыла трисолярианам глаза, дала возможность видеть в жизни и обществе глубинный смысл, ценить красоту природы и человека — всё то, чего они до сих пор не понимали. Земная культура получила распространение на Трисолярисе и за полвека стала причиной многочисленных революций, в результате которых общественный и политический строй Трисоляриса стал похож на земной. Далекий мир с уважением принял человеческие ценности, а трисоляриане полюбили культуру людей.
Поначалу земляне относились к этим объяснениям скептически, но вскоре они подтвердились невероятной волной отраженной культуры.
На десятом году Эры Устрашения Трисолярис в дополнение к научной информации стал передавать произведения культуры и искусства, выполненные в стиле имитации искусства людей: кинофильмы, романы, стихи, музыку, картины и многое другое. Ко всеобщему удивлению, имитация оказалась вовсе не примитивной или ребяческой. Трисоляриане сразу же начали создавать сложные, высокохудожественные работы. Ученые назвали этот феномен «отражением культуры». У земной цивилизации появилось зеркало во Вселенной, и люди увидели себя с новой точки зрения. За следующие десять лет трисолярианское отражение культуры завоевало признание среди людей и стало вытеснять земную декадентскую культуру, утратившую жизненные силы. Отраженная культура стала новым источником идей для художников.
В эти дни, если не знать заранее, трудно было даже догадаться, кто снял фильм или написал книгу — человек или трисолярианин. Персонажами искусства Трисоляриса были люди, действие разворачивалось на Земле, и в произведении нельзя было найти ни малейшего оттенка чуждости. Этот факт казался неопровержимым доказательством того, что трисоляриане приняли земную культуру. В то же время планета Трисолярис оставалась окутанной завесой тайны; о ней не сообщали практически ничего. Трисоляриане объясняли это тем, что их культура примитивна и пока не достойна взора человека. С учетом значительных различий между мирами в биологии и природной среде, она может нарушить установившееся взаимопонимание.
Человечество не могло нарадоваться, что события развиваются в благоприятном направлении. Наконец-то их уголок темного леса озарил солнечный луч.
Эра Устрашения, год 61
•
Держатель Меча
В тот же день, когда Чэн Синь окончательно выписали из больницы, АА сообщила, что с Чэн хочет встретиться Софон, или, как было принято ее звать на японский манер, Томоко[25].
Чэн Синь понимала, что АА говорила, конечно, о женщине-биороботе, созданной при помощи последних достижений земной науки и техники. Ею управляли софоны, и она выступала в роли посла Трисоляриса на Земле. Общаться с существом, выглядящим как человек, всё же удобнее, чем с развернувшимся в нижних измерениях софоном.
Томоко жила на одном из гигантских деревьев на окраине города. Из окна летающего автомобиля казалось, что для ее дерева настала поздняя осень — так мало там было листьев. Изящный бамбуковый домик Томоко одиноким листком висел на самом верху. В этот ясный день домик окружало белое облачко, очевидно, создаваемое искусственно.
Чэн Синь и АА дошли до самого конца ветви по тропинке, вымощенной гладкими камешками и окруженной зелеными лужайками. Затем они спустились по винтовой лестнице к дверям дома; там их уже дожидалась Томоко. Великолепное японское кимоно на ее тонкой фигурке казалось морем цветов, но когда Чэн Синь увидела ее лицо, цветы на кимоно поблекли в сравнении. Чэн Синь не могла даже представить себе такой безупречной красоты и такой одухотворенности. Томоко улыбнулась, и словно весенний ветерок пробежал по воде, разделив солнечный луч на тысячи переливчатых отражений. Томоко медленно поклонилась гостям; Чэн Синь пришло в голову, что фигура хозяйки подобна иероглифу 柔 — «роу», «мягкий» — и по начертанию, и по смыслу.
— Добро пожаловать, добро пожаловать! У меня было намерение самой посетить вас в ваших досточтимых жилищах, но тогда я не имела бы возможности как подобает развлечь вас чайной церемонией. Будьте добры принять мои нижайшие извинения. Я так счастлива видеть вас! — Томоко снова поклонилась. У нее был нежный и мягкий голос, идеально подходящий ее гибкой фигуре; она говорила чуть слышно, но проникновенно, словно все другие звуки умолкали перед ней.
Гостьи последовали за Томоко в глубину двора. Крошечные белые цветы, вплетенные в прическу хозяйки, подрагивали, а сама она время от времени оборачивалась и улыбалась. Чэн Синь совершенно забыла, что перед ней чужак-завоеватель, машина, которой управляют всесильные существа с планеты, удаленной на четыре световых года. Она не видела ничего, кроме прелестного существа, чарующего своей женственностью.
По обеим сторонам тропинки неспешно колыхались заросли бамбука, доходящие до пояса и укрытые белым туманом. Томоко провела посетителей по дощатому мостику над говорливым ручейком, отступила в сторону, поклонилась и пригласила в чайный домик. Это был павильон в восточном стиле, с широкими окнами во всех четырех стенах, залитый ярким солнечным светом. В окна виднелись голубое небо и создаваемые домом облака, тонкими струйками таявшие в синеве. На стене висела небольшая японская гравюра укиё-э, рядом с ней — веер с пейзажем в китайском стиле. От чайного домика веяло простотой и элегантностью.
Томоко подождала, пока Чэн Синь и АА усядутся, поджав под себя ноги, на татами, потом аккуратно села сама и стала методично раскладывать перед собой чайную утварь.
25
(Прим. ред. колл.) У автора это имя пишется как «Чжицзы» — «мудрая частица»; это то же самое слово, каким он называет протоны с искусственным интеллектом, посланные Трисолярисом к Земле. Переводчик «Задачи трех тел» на английский язык Кен Лю назвал их «соф