– Во-первых, он мой бывший муж, а во-вторых, твой папа заслуживает счастья. – спокойно рассуждает мама, приводя меня в ступор. – Между прочим, его невеста очень хорошая женщина.
Меня сейчас стошнит.
– И кто она такая?
– Её зовут Изабелла. Насколько мне известно она библиотекарь.
– Классно, – с равнодушием отрезала я, посмотрев на маму. Женщина встала с края кровати, поцеловала меня в лоб и ушла, сказав: «Я люблю тебя».
Я, наверно, ужасная дочь, но мне не удаётся простить отца. Я просто эгоистка! Не способна отпустить, то, что давно принадлежит не мне. Вспоминаю про свою руку и быстро поднимаю её. Рука забинтована. Видимо мне хватило ума найти аптечку и исправить свою ошибку. Какая же я глупая! Глупая!
***
Я подхожу к зеленому шкафчику и открываю его, запихивая внутрь учебники. В помещении стоит гул и запах сырости. Сегодня мне меньше всего на свете хотелось приходить в школу и делать вид, что все хорошо. Почему я должна притворяться? Мне плохо – пусть об этом знают все.
На мне чёрная водолазка и серое пальто. Хочу соответствовать своему состоянию. Все давит: люди, стены… Хочу сомкнуть глаза и раствориться в воздухе.
– Салют! – донёсся до меня звонкий голос со спины. Я сразу же узнала человека, что стоял сзади. Роуз. Ну, если она сейчас передо мной, значит, Скотт не убийца. Я захлопнула шкафчик и обернулась к подруге лицом.
– Привет, – улыбнулась я, – ты жива!
Мы с Роуз направились в сторону кабинета химии. Девушка счастливо улыбается. Что это с ней?
– Рэйчел, ты как всегда, ошибалась! Скотт очень хороший! Мы вчера весь вечер проговорили на разные темы, а потом, когда он отвёз меня домой мы ещё три часа прощались.
– Все так серьёзно? – я подняла одну бровь.
Подружка кивнула.
– Ты не представляешь, как с ним клево! Его друзья такие хорошие. Кстати, там где они тусуются есть и девушки. Ну ты скоро сама все увидишь, – заявила блондинка. Я остановилась и удивлённо посмотрела на Роуз.
– В смысле?
– Ты сегодня идёшь со мной в гараж, – подруга улыбнулась во все зубы.
Только этого мне не хватало. Что за ещё гараж? Как же мне это все надоело.
– Я не пойду, – твёрдо отрезала я, сделав шаг вперёд.
– Но почему? – блондинка поплелась за мной.
– Меня это не интересует, Роуз!
– Пожалуйста! Ради меня, прошу! – она взяла меня за руки и надула губу.
Ну почему именно я?! Подруга продолжает меня умолять, но я не поддаюсь. Вдруг, в памяти всплывает просьба Бена. Отлично, кажется, я знаю, как заставить Роуз пойти на матч.
– Я пойду только при одном условии, – начала я.
– Проси все, что хочешь!
– Ты пойдёшь со мной на игру. «Скорпионы» против «Ястребов». Матч сезона, – повторяю слова Бена, чтобы заинтересовать блондинку.
– Зачем тебе это надо?
Роуз не проведёшь. Она знает меня, как облупленную.
– Хочу поддержать Бена, ты со мной?
Ро стоит и думает, поправляя свою розовую курточку. Чего ей стоит? Для неё это может и ерунда, но для Бена… Он же влюблён в неё!
– Договорились.
Мы улыбнулись друг другу и прошли в белый кабинет, где уже был наш класс. У доски стоит полный мужчина с щетиной на лице. Мистер Роджерс записывает на доске новую тему и просит учеников замолчать. Мы с Роуз снимаем верхнюю одежду и вешаем её на вешалку, надевая на себя белые халаты.
– Девочки, прошу занять места, – попросил нас учитель, и мы покорно подошли к крайнему столу, на котором было полно «инструментов». Блондинка вытащила из кармана специальные прозрачные очки для опытов и нацепила на нос, затем так поступили и все остальные.
Мистер Роджерс начал читать лекцию, объясняя, чем мы будем сегодня заниматься. Он держит в одной руке колбу с соляной кислотой, а в другой колбу с силикатным клеем. Мужчина аккуратно добавляет второе в первое и быстро начинает перемешивать смесь стеклянной палочкой. Все начинают повторять за ним.
– Ты запомнила сколько миллилитров клея? – спрашиваю я, надевая белые перчатки для опытов.
– Лучше. Я записала. – Роуз протягивает мне белый листок с записями.
Мы с подругой принялись строго по инструкции выполнять задание, пытаясь не ошибиться.
– Сколько миллилитров? – спрашивает Роуз.
– Ровно тридцать, можно, – я кивнула, и блондинка аккуратно добавила соляную кислоту в клей. Теперь дело вступаю я. Схватив стеклянную палку, моя рука начинает мешать содержимое в широкой колбе.
– Смотрите, что вышло, – окликнул весь класс учитель. Все подняли головы. В руках Роджерса колба все с той же жидкостью внутри. Мужчина переворачивает посудину, но смесь не выливается. – Моя жидкость затвердела, опыт удался. – гордо зафиксировал мужчина.
Я посмотрела на нашу с Роуз колбу. Жидкость не затвердела. Видимо, мы где-то совершили оплошность.
– Думаешь, мы где-то облажались? – словно прочитав мои мысли, спросила Ро. Я криво улыбнулась и вновь уставилась на стеклянный стакан. Теперь жидкость выглядела иначе. Я схватила колбу и аккуратно перевернула её. Ура! У нас получилось!
– Не все потеряно, – улыбнулась я, почувствовав гордость за нас обеих.
Возможно, мне удастся исправить свои оценки в лучшую сторону.
***
Кафетерий. Сегодня людей больше, чем обычно. Наверное, все уже в курсе нового меню, раз так торопливо подходят к «магазинчику», как мы называем буфет.
Мы с Роуз сидим рядом с друг другом, медленно поедая картошку фри и яблочный сок. Подруга рассказывает о берлоге боксеров, о том, с кем и как познакомилась, а я делаю вид, что слушаю её. После вчерашней моей очередной истерики, я начинаю опасаться последствий. Что будет, если об этом узнает мама..? Я не хочу быть обузой. Ах, Рэйчел, ты же обещала больше не прыгать на грабли. Но папина свадьба была последней каплей. Я эгоистка, мне это известно, но ведь каждому ребёнку нужен отец, верно? Интересно, а как с такой проблемой справляются другие дети? Плачут или режут вены? Смеются и радуются? Как?
Вообще-то, я знала, что однажды папа женится, ведь он ушёл к этой Изабелле, когда мне было одиннадцать, а значит, что встречается папа с ней уже шесть лет. Видимо, ему было нелегко решиться на такой шаг. Насколько я помню, отец и за мамой долго ухаживал, где-то примерно три-четыре года. Наверно, они были такими счастливыми…
Я развеяла угнетающие меня мысли и принялась теперь по-настоящему слушать Роуз.
– …И прямо на улице у них есть ринг, представляешь? Они там все собираются и тренируются, а иногда у них даже проходят настоящие бои! – блондинка откусывает картошку и радостно улыбается, будто она выиграла в лотерею.
– Господи, Роуз, ты же знаешь, что я не терплю крови… – я хотела продолжить, но меня лишили такой возможности.
– Нет-нет, там крови нет! Успокойся, дорогая, Скотт проведёт нам экскурсию.
– Он тебе правда нравится? – спросила напрямую, а чего бояться?
Подруга опустила голову вниз и закрыла руками лицо. Я замечаю, как она краснеет. Не может быть такого! Она влюблена! Теперь у меня образовалось смешанное чувство: радоваться мне или переживать? Возможно, я не права и Скотт окажется хорошим человеком? Ладно, я даю ему шанс. Сегодня пойду и поговорю с ним, узнаю, как человека. Боже, где старая паникерша Рэйчел, что боялась присутствие парней?
– Рэйчел… он мне очень нравится! Я не могу выкинуть его из головы! Я заболела?? – с тревогой спросила та.
– Нет, Роуз, ты влюбилась.
Блондинка поправила торчащие волосы за ухо и задумчиво поглядела на мобильник. Наверно, ждёт сообщение от любимого.
– Алоха, мои милые болельщицы! – громко поприветствовал нас голос со спины. Мы с Роуз обернулись и застали Бена и его друга Коди. На Бене майка с изображением скорпиона, поверх которой накинута куртка, и потёртые джинсы с кедами. Коди выглядел иначе. Его длинные чёрные волосы завязаны в хвостик, на нем баскетбольная форма и лёгкая накидка. Парни уселись за наш столик, причём Бен сел напротив Роуз. Совпадение или..?