В отличие от Майкла, она очень изменилась. В ее темных волосах появилась седина, ее усталое лицо было испещрено морщинами. Она была одета в грязную серую рубашку, мешковато сидевшую на ее истощенном теле, и шорты, открывавшие взору ее невероятно худые ноги. Ее мама всегда была худой, однако теперь от нее остались лишь кожа и кости.
– Хейвен?
Звук ее голоса походил на раскаленное железо, пронзившее грудь Хейвен и лишившее ее кислорода. Из ее горла вырвался всхлип. Вытянув свою руку из руки Кармина, она прикрыла ею рот.
Хейвен бросилась к матери, их тела столкнулись с такой силой, что ее мама, обняв Хейвен, потеряла равновесие, упав вместе с дочерью на землю. Несмотря на худобу, объятия матери были крепкими.
Лихорадочно поглаживая спину Хейвен, ее мама провела пальцами по ее волосам, продолжая крепко обнимать дочь.
– Моя девочка! Ты здесь!
– Да, – ответила Хейвен, восстановив дыхание. – Я здесь, мама.
– Что ты здесь делаешь? – спросила ее мама, отстраняясь от Хейвен.
– Все в порядке. Никто меня не тронет.
– Никогда нельзя знать наверняка! Ты же знаешь этих людей!
Хейвен попыталась улыбнуться сквозь слезы.
– Не волнуйся. Они привезли меня сюда для того, чтобы я могла повидаться с тобой.
– Твой хозяин приехал сюда по делам?
– Нет, говорю же – они привезли меня для того, чтобы я навестила тебя.
– Ты приехала для того, чтобы навестить меня? – переспросила ее мама, проводя руками по лицу Хейвен. – Я не понимаю. Ты уверена в этом? Бессмыслица какая-то.
Хейвен собиралась сказать своей маме о том, что с семьей ДеМарко все было иначе, однако ее мама в ужасе ахнула, лишая ее возможности объясниться.
– О, нет, детка! Нет, нет, нет! Как они могут так с тобой поступать?
Хейвен с недоумением посмотрела на мать, не понимая, что именно та имела в виду. Однако после того, как ее мама опустила руку на ее шею, Хейвен поняла, что она заметила след, оставленный Кармином.
– Нет, мама, они не делают мне больно! – сказала Хейвен, взявшись за руку матери.
– Не лги мне, Хейвен! Я знаю, что это такое!
– Я понимаю, но все не так, как кажется. Кармин случайно оставил этот след. Он не хотел этого делать.
– Кто такой Кармин?
– Сын доктора ДеМарко.
– Сын твоего хозяина делает с тобой подобное? О, Хейвен!
– Все не так! Я люблю его, мама.
Ее мама пристально посмотрела на нее, часто моргая.
– Ты любишь его? Это плохо, детка. Это опасно! Они не должны об этом узнать!
– Прекрати, – сказала Хейвен. Видя панику своей матери, Хейвен опасалась того, что ее собственная тревога выйдет из-под контроля. – Он уже знает. Он тоже меня любит.
– Он любит тебя?
– Да, любит. Он меня сюда и привез, – сказала Хейвен, посмотрев мельком на машину и задумавшись о том, куда он исчез. – Он был со мной минуту назад.
– Как такое возможно? – ее мама покачала головой. – Хейвен, он…
– Замечательный, – перебила ее Хейвен, зная, что любая характеристика ее матери будет неправильной. – Он относится ко мне как к сокровищу, и он дарит мне настоящую жизнь.
– Жизнь? – переспросила ее мама, уставившись на нее.
– Да, – Хейвен улыбнулась. – Такую жизнь, которую ты всегда для меня желала, мама. Кармин дарит мне ее.
Они просидели на земле еще несколько минут, не произнося ни слова. Паника ее мамы уменьшилась, уступая место тому, что Хейвен часто доводилось видеть, пока она росла.
Надежда.
Поднявшись на ноги, Хейвен помогла встать своей матери.
– Какая красивая одежда, – сказала ее мама, бегло осматривая Хейвен. – Надеюсь, они не разозлятся из-за того, что ты испачкалась. Можешь списать все на меня.
Вздохнув, Хейвен перехватила руки матери, когда та попыталась отряхнуть ее одежду.
– Это неважно. Они другие.
От этих слов на глаза у мамы Хейвен навернулись слезы, однако, услышав звук хлопнувшей входной двери, она ничего не сказала. Хейвен ощутила подступающую тошноту, увидев вышедшего на крыльцо Майкла.
– Миранда! – крикнул он, сделав шаг вперед.
Обращение по имени никогда не сулило ничего хорошего. Мама Хейвен начала лихорадочно подбирать разбросанные по земле вещи.
– Прощу прощения, сэр. Я должна быть в саду. Я сейчас же вернусь туда.
Майкл поднял руку, призывая ее замолчать. Они обе вздрогнули от этого резкого движения.
– Не перебивай меня. Девушка приехала к нам с гостями, поэтому работа может подождать.
Хейвен ошарашенно смотрела на него. Это было совершенно не похоже на Майкла, однако его поведение приобрело смысл, когда из-за его спины вышел Коррадо. Кивнув ему, Майкл проворчал что-то себе под нос и зашел в дом.
Коррадо мельком посмотрел на Хейвен.
– Кармин попросил меня передать тебе, что он будет в доме, если тебе понадобится его найти. Я заверил его в том, что с тобой все будет в порядке, но ты же знаешь, каким он может быть.
– Да, сэр, – ответила Хейвен, улыбаясь. – Спасибо.
– Не за что, – посмотрев на маму Хейвен и кивнув, он вернулся в дом.
– Просто не верится, что ты только что разговаривала с ним, – сказала ее мама. – Он никогда не разговаривает.
– Я знаю, но это дядя Кармина.
– Ты встречаешь подобных людей там, где живешь?
– Редко, – ответила Хейвен. – Его жена приезжала дважды, один раз на Рождество, второй – на выпускной Дома. В последний раз Коррадо приезжал вместе с ней. Тогда он и поручился за меня, поскольку они не позволили сделать это доктору ДеМарко.
– Что?
Хейвен поняла, что ее мама понятия не имела о том, о чем она говорила.
– Думаю, мне следует начать с самого начала?
* * * *
В течение следующих нескольких часов они гуляли по ранчо. Хейвен рассказывала матери о своей жизни в Северной Каролине. В большинстве ее рассказов фигурировал Кармин, Хейвен делилась с матерью воспоминаниями, которые остались у нее благодаря ему – начиная от первого кусочка шоколада, и заканчивая приездом на ранчо.
Ее мама внимательно слушала рассказы Хейвен о праздновании Рождества, о фейерверках и школьных танцах. Она описала то, как училась водить машину и как заходила в класс для того, чтобы сдать необходимые для получения сертификата тесты.
Чем больше Хейвен рассказывала, тем легче, как ей казалось, становилось на душе у ее матери. К ней возвращалась жизнь, понемногу облегчая то чувство вины, которое ощущала Хейвен.
Пока они стояли возле сада, ее мама, откинув босой ногой грязь, выдернула несколько сорняков. Она не могла стоять без дела даже тогда, когда ее не заставляли работать.
– ДеМарко. Эта фамилия кажется мне знакомой.
– Его родители бывали здесь, – сказала Хейвен. – Раньше я считала его маму ангелом.
– Тем самым ангелом?
Хейвен кивнула.
– Я думала, что выдумала ее, но, полагаю, она была настоящей.
Заметив, что внимание ее матери привлекло что-то позади нее, Хейвен обернулась и увидела приближающегося к ним Кармина.
– Помяни дьявола…
– Я думал, мы договорились о том, что за дьявола у нас тот мудак в доме.
– Так и есть.
– Боже, он такой придурок, – сказал Кармин, качая головой. – Я, конечно, в этом и не сомневался, но только предоставьте мне одну минуту наедине с ним и его сукой-женой, и я поспособствую тому, чтобы этот мир стал лучше. Я думал, что Коррадо надерет мне задницу из-за того, что я ему наговорил.
Хейвен вздохнула, зная, что Кармин, скорее всего, не стеснялся в выражениях.
– Что ты ему сказал?
– Не знаю, много всего. Он же трус. Он может кичиться своей властью только перед теми, кто ниже его, и не может тягаться с равными, – Кармин сделал паузу, широко распахнув глаза. – В смысле, я не имею в виду того, что вы ниже его или что я лучше вас, потому что это не так. Вы куда лучше его. Черт, да вы и меня лучше, и я…