Кармину казалось, что его сердце разлетелось на осколки, его голос превратился в измученный шепот.
– Зачем они забрали мою колибри?
Пристально посмотрев на сына, Винсент вздохнул.
– Я не знаю, сын. К сожалению, я не могу ответить на твои вопросы.
Кармин вновь вытер лицо, глаза жгло от слез.
– Как бы там ни было, – продолжил Винсент, – я позаботился о том, чтобы выиграть нам немного времени, но я не сомневаюсь в том, что в конечном итоге полиция все же приедет к нам для того, чтобы задать тебе несколько вопросов. О твоей вражде с Николасом было известно каждому.
Кармин напрягся, понимая, что его отец не был осведомлен о произошедшем на школьной парковке инциденте.
– Возможно, они приедут раньше, чем ты думаешь.
– Почему?
– Вчера мы подрались возле школы.
Винсент покачал головой.
– Не скажу, что я удивлен.
* * * *
Стоя на рассвете в подвальной комнате, Винсент наблюдал за мучениями Джонни.
– Скажи мне, где она и я положу этому конец.
– Я не могу, – ответил Джонни уже, должно быть, в сотый раз. Он отказывался сообщать какую-либо информацию, продолжая притворяться несведущим даже под действием сыворотки правды. Либо он был настолько глуп, что продолжал придерживаться плана без знания причин, либо же он был гораздо умнее, чем думал Винсент.
Приблизившись к Джонни, Коррадо окинул его полным ярости взглядом. Винсенту редко доводилось видеть его таким. Однако он понимал, что этот взгляд сулил смерть.
Жестокую смерть.
Отойдя в сторону, он наблюдал за тем, как Коррадо подошел к шкафу, стоявшему у стены. Осмотрев содержимое шкафа, он начал доставать ножи и плоскогубцы, методично выкладывая инструменты на стол.
– Пока ты еще жив, мы воспользуемся считалкой «Один, два, три, четыре».
Зная, что он не вынесет грядущего зрелища, Винсент покинул комнату. Не успев дойти до ступенек, ведущих в кабинет, он услышал громкий крик, прокатившийся по подвалу.
Вскоре комнату покинет и Джонни… по кусочкам.
* * * *
Спустя час Коррадо вернулся в кабинет, вымокнув под дождем. Несмотря на то, что его одежда была забрызгана кровью, лицо его вновь было непроницаемым.
– Русские.
От одного лишь этого слова у Винсента едва не остановилось сердце.
– Она с русскими? Почему?
– Потому что она – одна из нас. Разве это не достаточно веская причина?
– Они знают?
– Да. Возможно, они узнали об этом даже раньше нас, – ответил Коррадо. – Ситуация выходит из-под контроля, Винсент. Все это время ты пытался стушеваться, но пришло время действовать. По инерции это все не разрешится.
Винсент понимал это, хотя и не желал себе в этом признаваться.
– Где русские ее удерживают?
– Этого Джоуи не знал.
Винсент нахмурился.
– Джоуи? Я думал, его звали Джонни.
– Джоуи, Джонни… не все ли равно? – Коррадо направился к двери. – Я позаботился о теле. Порядок в комнате за тобой.
Спустившись в подвал, Винсент с осторожностью направился к комнате. Бетонный пол был залит кровью, брызги остались даже на потолке. Он не знал, как именно Коррадо смог дойти до такого, но он не планировал спрашивать у него об этом.
Он давным-давно научился не спрашивать у Коррадо подробностей.
* * * *
Стоя в гостиной, Кармин смотрел в окно. Дождь был настолько сильным, что он не мог различить даже деревья, находившиеся в нескольких ярдах от дома. Он так сильно погрузился в свои мысли, что не услышал шагов подошедшего к нему Коррадо. Заметив в окне отражение своего дяди, он, вздрогнув, схватился руками за грудь.
– Вы меня напугали, – сказал Кармин, обернувшись.
Коррадо расстегнул запачканную рубашку.
– Ты не особо наблюдателен.
– Это просто Вы перемещаетесь бесшумно. Как чертовы ниндзя.
Ниндзя. Произнеся это слово, Кармин почувствовал себя так, словно его ударили по лицу. Он сдержал подступившие слезы, не желая плакать перед своим дядей.
– Ты пересмотрел телевизионных передач, – сказал Коррадо. – Успешного наемника отличает то, что его жертвы никогда не знают о том, откуда именно ожидать удара.
Кармин настороженно посмотрел на Коррадо.
– Но я ведь не жертва, – сказал он. – По крайней мере, я надеюсь на это.
Коррадо слегка улыбнулся, разжигая камин. Когда пламя разгорелось, он бросил в камин рубашку и стал наблюдать за тем, как она сгорает.
– Я помню тот день, когда ты и твоя мать пропали. Мы были у вас, и вы все никак не возвращались домой. Винсент отправил за вами машину, но она вернулась пустой. Водитель сказал, что к тому времени, когда он подъехал, вас уже не было. Несмотря на страх, который испытывал твой отец в тот вечер, он сумел сохранить самообладание и сделать то, что от него требовалось. Он отлично научился прятаться за маской спокойствия, но я знал его лучше, чем остальные.
Он поворошил дрова в камине, среди которых его рубашка уже успела превратиться в пепел.
– Несмотря на то, что Винсент сумел приспособиться к подобной жизни, я никогда не понимал настойчивости Антонио, который считал, что его сын был создан для нее, и сейчас я точно так же не понимаю Сала, который имеет аналогичное мнение по поводу тебя. Ты очень похож на своего отца – слишком эмоциональный, слишком привязанный к окружающему миру. Ты сострадателен, а это может быть опасно в подобном бизнесе. Люди обязательно воспользуются этим в своих целях. Ко всему, вас обоих отличает одна и та же слабость.
– Какая?
Коррадо наградил его таким взглядом, словно это был глупейший вопрос.
– Ваши женщины, Кармин.
– Разве это не всеобщая слабость? Поэтому женщины и неприкосновенны согласно вашим правилам.
Коррадо покачал головой.
– Большинство мужчин, живущих подобной жизнью, больше не способны на любовь. Жены для них равны по значимости машинам и домам. Они считают, что заработали их. Они обеспечивают своих жен, демонстрируют их другим, и считают, что у каждого мужчины должна быть достойная жена, но при первой же опасности они с легкостью откажутся от них для того, чтобы спасти свою шкуру.
– Вы тоже так считаете? – нерешительно спросил Кармин. – Я всегда думал, что Вы с Селией…
– Я люблю Селию, – ответил Коррадо. – Однако разница между нами заключается в том, что мною нельзя манипулировать, и всем об этом известно. А вот вами – можно. Они использовали Мауру для того, чтобы заставить твоего отца плясать под их дудку, и теперь они точно так же используют Хейвен, дабы добиться от тебя желаемого.
– Думаете, именно поэтому они и оставили меня в живых?
– Я уверен в этом. Мы всего лишь пешки, Кармин. Если ты не будешь осмотрителен, то сыграешь им на руку. Неравнодушие – плохая штука в нашем мире. Надеюсь, ты сможешь скрыться за маской, как это сделал твой отец, раз уж ты так сильно на него похож. Я уже помог ему похоронить Мауру. Я не испытываю никакого желания вновь проходить через это, – Коррадо направился к двери. – Собери сумку. Появление в самолете без багажа вызовет лишние подозрения.
* * * *
Вечером того же дня они приземлились в Чикаго. Им потребовалось двадцать пять минут для того, чтобы доехать в полнейшей тишине из аэропорта до дома Моретти. Кармин смотрел в окно, погрузившись в полнейшее оцепенение. Он не был в Чикаго много лет, однако город выглядел точно так же, как и прежде. Когда они миновали пиццерию Тарулло, Кармин закрыл глаза – он попросту не мог смотреть на аллею, в которой изменилась его жизнь.
Коррадо припарковался на подъездной дорожке большого кирпичного дома. Проходя в дом, он мельком посмотрел на стоявшую в дверях Селию, которая выглядела уставшей. Она сочувственно улыбнулась Винсенту и притянула в объятия Кармина, когда тот попытался проскользнуть мимо нее.
– Мне очень жаль, малыш.