Глаза Селии наполнились слезами.
– Я не ошибаюсь.
– Значит, ты что-то неправильно поняла.
– Нет, – сказала Селия. – Джованни приезжал вместе с ним.
– Джованни? Это какая-то шутка? Если он забрал моего сына…
– Винсент, – резко перебил его Коррадо. – Следи за словами. Ты знаешь, что существуют вещи, которые мы, придерживаясь кодекса чести, не можем и не должны говорить. Сейчас ты опасно близок к тому, чтобы сказать то, о чем впоследствии будешь жалеть.
– Номы говорим о Кармине! О моем сыне!
– Да, он сделал свой выбор. Теперь это и его жизнь, и ты не сможешь ничего сделать для того, чтобы изменить этот факт.
– Должен быть какой-то выход.
– Но его нет, – сказал Коррадо. – Что сделано, то сделано. Прими это.
– Я не могу! – воскликнул Винсент. – Я не могу принять это! Эта жизнь не для Кармина! Он слишком молод и импульсивен. Он ставит крест на своей жизни и зачем, Коррадо? Ради чего?
– Ради нее, – ответил Коррадо, с удивлением смотря на Винсента. – Как быстро ты все забыл, Винсент. Когда-то и ты был точно таким же восемнадцатилетним парнем, обратившимся в организацию для того, чтобы спасти любимую девушку. Возможно, тебе претит то, во что превратилась твоя жизнь, но я знаю, что не жалеешь о решении спасти Мауру.
– Но я не спас ее! Она мертва, и если бы я держался подальше от всего этого, то она была бы…
– Что? – перебил его Коррадо. – Она была бы жива? Да ты и сам в это не веришь! Она все равно бы погибла, но умерла бы она в неволе. Ты подарил ей шанс. Ее жизнь была короткой, с этим невозможно спорить, но дело было не в тебе и не в организации. Маура пожертвовала собой. Ты считаешь, что твой сын очень похож на тебя, но ты не осознаешь того, что он похож и на свою мать. И в принятом им решении нет ни капли подростковой наивности.
– Ты ошибаешься. Я не спас Мауру. Я так и не дал ей того, в чем она нуждалась больше всего – я не дал ей свободы. Я должен был освободить ее от себя.
– Se ami una cosa, lasciala andare, – Коррадо сухо рассмеялся. – Если любишь – отпусти, верно? Ты всегда слишком сильно вдавался в философские размышления. Что это вообще такое, Винсент? Что такое свобода?
Зазвонивший в кабинете телефон лишил Винсента возможности ответить. Сняв трубку, Коррадо ответил на звонок.
– Моретти, – он сделал паузу. – Да, все в порядке. Мы приедем.
Винсент вздохнул, когда Коррадо положил трубку.
– Сальваторе.
– Он хочет видеть нас.
– Где мой сын? – спросил Винсент, пытаясь обуздать свой гнев.
Селия стояла в стороне, обхватив себя руками.
– Я не видела его несколько дней.
– Дней?
– Он приезжал сюда вместе с Джованни, что-то искал. Не знаю, что они планировали найти, учитывая то, что при обыске у нас конфисковали практически все. Он сказал, что позвонит и все объяснит, когда у него появится возможность, но он так и не позвонил.
Винсент нахмурился.
– Чип заработал?
– Сомневаюсь, – ответила Селия. – Я знаю, что этим занимался Дом.
Винсент покачал головой.
– Кармин с головой увяз во всем этом. Он понятия не имеет, что делает. Он выроет себе могилу.
– Будем надеяться, что ты ошибаешься, – сказал Коррадо. – Надеюсь, он отдает себе отчет в том, против чего идет, потому что у нас мало времени. Сколько у тебя осталось времени до того, как они подключат тебя к системе мониторинга?
– Сорок восемь часов.
У Винсента было два дня того, как к его лодыжке прикрепят отслеживающее устройство. Это нельзя было назвать ни домашним арестом с комендантским часом, ни ограничением перемещений. Это была мера предосторожности, позволяющая убедиться в том, что он не попытается скрыться. Еще это означало, что теперь государственные органы юстиции могли отслеживать его перемещения и приобщать к делу новые факты в том случае, если он появится в тех местах, в которых его быть совершенно определенно не должно. Кроме того, Винсент понимал, что наличие у него отслеживающего устройство могло дискриминировать тех, с кем он общался, что ставило его в сложную ситуацию с организацией и ее членами.
– Что ж, полагаю, это означает, что в запасе у нас имеется сорок восемь часов, – подытожил Коррадо, взяв ключи. – Давай уже покончим с этим.
Коррадо направился к двери, но Селия остановила его, взяв за руку.
– Мне нравится, когда ты дома, поэтому будь добр вернуться.
Винсент отвернулся, не желая нарушать момент, когда Коррадо провел рукой по ее щеке.
– Я всегда возвращаюсь, – сказал Коррадо.
После того, как Коррадо покинул кабинет, Винсент развернулся к своей сестре, замечая застывшую на ее лице грусть.
– Будь осторожен, – сказала она. – Я ожидаю от вас того, что вы все вернетесь целыми и невредимыми… и Хейвен в том числе.
* * * *
Винсент ощущал бурливший внутри него гнев, пока они ехали к дому Сальваторе. Она направились прямиком в кабинет, где он сидел вместе с несколькими членами организации. Младшие из них встали в знак уважения, однако Винсент проигнорировал их, заняв свое привычное место. Проигнорированным остался и протянутый кем-то стакан виски.
– Рад вас видеть, – сказал Сальваторе. – Прискорбно, что подобное случилось, но я знаю, что вы оба знаете, что такое честь и что вы достойны доверия, поэтому я не беспокоюсь о том, что из-за этого у нас могут возникнуть какие-либо проблемы.
Винсент молчал, смотря на Сальваторе. Как обычно, единственной заботой Сала были последствия. Он ожидал того, что они не проронят ни слова и примут любое наказание, и, что самое печальное, думал Винсент, что они выполнили бы его волю. К этому их обязывала клятва омерта, которую они дали.
– Теперь перейдем к более приятным делам, – сказал Сал. – Полагаю, вы уже слышали хорошую новость.
– Про Кармина? – спросил Винсент, сжав руки в кулаки. В этой новости не было ничего хорошего или приятного.
– Да, principe. Как чудесно, что на организацию будет работать еще одно поколение ДеМарко. Ты вырастил замечательного сына, такого же преданного, как и ты сам. Ты должен им гордиться.
Винсент кивнул, прочистив горло, дабы сдержать слова, которые на самом деле желали вырваться наружу.
– Где он?
– Он с Джованни, – сказал Сальваторе. – Они усердно пытаются найти бедняжку Хейвен. Как жаль, что ее местоположение никак не удается установить.
– Они смогли что-нибудь разузнать?
Кабинет наполнился равнодушных смехом Сальваторе.
– Винсент, ты же знаешь, что предпочел не вмешиваться. Тебе придется спросить об этом у них.
– Даже после случившегося? Зачем тогда мой сын приходил к тебе?
– Выбор Кармина никак от меня не зависел, – ответил Сальваторе, саркастично улыбаясь. – Он решил, что с нами ему будет лучше. Джованни вызвался помочь ему. Разумеется, в их распоряжении находятся все наши ресурсы, но ко мне это не имеет совершенно никакого отношения.
– Как у тебя язык поворачивается такое говорить? К нашим женщинам должно относиться с уважением, мы должны почитать и защищать их! Это часть нашей клятвы, один из наших непреложных заветов! Как ты можешь бездействовать? Как эта проблема может не иметь к тебе отношения? Она касается всех и каждого!
В кабинете воцарилась напряженная тишина, собравшиеся ошарашено смотрели на Винсента. В беседу включился Коррадо, не дав ситуации обостриться до предела.
– Если ты не возражаешь, то нам, пожалуй, стоит помочь Кармину.
– Да, займитесь этим, – сказал Сальваторе. – Задействуйте все, что нужно.
Коррадо поднялся на ноги.
– Пойдем.
Отодвинув кресло, Винсент последовал за Коррадо. Покидая кабинет, он услышал шепот, но Сальваторе моментально призвал собравшихся к тишине. Винсент понимал, что ему не следовало реагировать подобным образом, но происходящее внушало ему такое отвращение, что он попросту не смог сдержаться. Ему казалось, что все его усилия были напрасными – они были пустой тратой времени и энергии, потому что в итоге Кармин оказался именно в том месте, от которого Винсент всеми силами пытался удержать его подальше.