– Черт, я не хотел тебя пугать. Я просто не хочу, чтобы ты промокла, поэтому я сам принесу продукты.
Она посмотрела на него со смесью замешательства и изумления во взгляде, после чего начала относить пакеты на кухню. Забрав из машины все, что они купили, он попытался помочь Хейвен, убирая продукты туда, где они, по его мнению, должны были лежать, но он только лишь усложнял ей задачу тем, что путался под ногами.
На обед Доминик принес несколько коробок пиццы, и, взяв «Пепперони», Кармин опустился на диван. Посмотрев на Хейвен, он похлопал рукой по лежащей рядом с ним диванной подушке. Она бросила взгляд в сторону лестницы, и он приподнял бровь, смотря на нее и словно говоря ей тем самым «Даже, блять, и не думай». Он бы притащил ее обратно, потому что у нее не было никакого повода для того, чтобы не пообедать с ними.
Вздыхая, Хейвен села на диван, на ее губах появилась улыбка.
* * * *
На следующий день около часа дня Кармина разбудил громкий стук в дверь. Он поднялся, выругавшись, и, распахнув дверь, увидел удивительно яркие, синие волосы.
– Мне стало любопытно, собираешься ли ты вообще сегодня вставать, – сказала Диа. – Ну, знаешь, учитывая то, что уже так поздно?
Он закатил глаза.
– Имеет ли мой ответ значение, учитывая то, что я уже встал?
Она добродушно похлопала его по щеке и ушла.
Спустя несколько минут он спустился на первый этаж, и заворчал, услышав голос Тесс. Они с Дией стояли на стульях возле окна в гостиной, прикрепляя на стену украшения, пока Хейвен была занята коробкой с искусственными цветами. Он улыбнулся и, ухватившись за спинку стула, на котором стояла Тесс, потряс его. Вскрикнув, она попыталась ударить его, но ему удалось увернуться.
– Ты такой идиот, Кармин.
– Ага, ну, а у тебя удар, как у маленькой девчонки, – эти слова едва успели сорваться с его губ, когда она сжала руку в кулак и ударила его прямо по груди. Он вздрогнул. – Черт, больно же!
Тесс ухмыльнулась.
– И кто же из нас теперь маленькая девчонка?
– По-видимому, я, – сказал он, потирая грудь. – Я в любом случае начинаю чувствовать себя девчонкой в комнате, в которой полно сучек.
– Как Вы меня назвали? – голос Хейвен был низким, но в нем была такая резкость, которой он никогда раньше от нее не слышал.
Он нахмурился, но затем понял, что именно он сказал.
– О, дерьмо… – Сучка. Он покачал головой. – Ничего.
Она вернула свое внимание цветам. Мгновение понаблюдав за ней, Кармин прошел вперед. Он наклонился к ней, его губы оказались возле ее уха.
– Прости. Я не это имел в виду, – прошептал он.
Она кивнула, но ничего не сказала. Его грудь сковало чувство вины. Он не мог сказать, поверила ли она ему или нет.
После того, как дом был украшен, Кармин направился наверх для того, чтобы переодеться в костюм пирата. Надев черные брюки и сапоги, он застегнул белую «пиратскую» рубашку и повязал на голову красную бандану. Прихватив с собой большую черную шляпу, он спустился вниз и увидел в фойе размахивающего мечом Доминика.
– Какой недоумок дал ему оружие? – крикнул Кармин, вовремя уклоняясь от пластикового лезвия, когда его брат замахнулся на него своим мечом. – Могли бы уже понять, что нельзя этого делать.
– Никто ему ничего не давал, – сказала Тесс, выходя из гостиной в костюме дьяволицы. – Он сам его нашел.
Покачав головой, Кармин направился к кабинету под лестницей. Введя код, он открыл дверь. Помещение напоминало самый обычный кабинет со столом из красного дерева и кожаным креслом черного цвета. Кармин отогнул угол лежащего на полу персидского ковра и открыл скрытую под ним дверь. Он спустился в подвал по шаткой лестнице, включив по пути свет. Переднее подвальное помещение озарилось тусклым светом, открывая взору десятки деревянных ящиков.
Использовав подол рубашки в качестве перчатки, он снял крышку с ближайшего к лестнице ящика и достал несколько бутылок алкоголя. Он не решился идти дальше, не имея никакого желания рисковать и проходить в заднюю часть подвала.
Он не был уверен в том, было ли это чем-то вроде подсознательного страха или же на каком-то этапе жизни его научил этому отец, но он никогда не оставлял здесь отпечатков своих пальцев.
Взяв бутылки, он направился наверх и запер кабинет как раз к прибытию гостей.
* * * *
Хейвен сидела на краю своей кровати, теребя ногти, пока внутри нее нарастала тошнота. Она чувствовала себя лишней и боялась спуститься на первый этаж, переживая из-за того, что они поймут, кем она была, только лишь взглянув на нее. Все они поймут, что ей не место в их мире.
Спустя некоторое время она услышала легкий стук в дверь, после которого в ее комнату заглянул Доминик.
– Можно войти?
– Конечно, – отозвалась она.
Он зашел к ней, используя меч в качестве трости, и сел рядом с ней на кровать. Он наклонился назад, облокотившись на локти, и ни один из них не произносил ни слова, пока Доминик смотрел в пустоту. Она задумалась о том, почему он был здесь, у нее, а не на своей вечеринке, но продолжала молчать, оставляя за ним первое слово.
– Nella vita: chi non risica, non rosica, – наконец, сказал он тихим голосом. – Правило жизни: без риска нет победы. Моя мама часто нам это говорила. Прошло уже много времени, но я по-прежнему слышу, как она это говорит.
Он улыбнулся самому себе, предавшись воспоминаниям. Хейвен попыталась воскресить в памяти голос своей матери, не желая забывать того, как он звучит.
– Мама многому меня научила, но это запомнилось мне больше всего. Тебе не следует бояться рисковать. Возможно, риск не всегда будет приводить тебя к желаемому результату, ты можешь потерпеть большую неудачу, и это может причинить тебе боль, но ты ничего не сможешь знать наверняка до тех пор, пока не попытаешься. А если все сработает, то разве не будет оно стоить принятого на себя риска? – он сделал паузу, вздыхая. – Ты можешь избегать рисков, я не стал бы тебя за это винить. Ты можешь продолжать жить точно так же, как ты жила все это время, и ты в итоге выживешь, но этого ли ты хочешь на самом деле? Достаточно ли этого? Хочется ли тебе вообще выживать, если выживание означает подобную жизнь?
У Хейвен не было ответа на этот вопрос.
– Есть и другой вариант: ты могла бы рискнуть, – продолжил он. – Попробуй это сделать, пока у тебя есть такая возможность. Я знаю, что в тебе есть этот стержень. И я не обещаю, что ты получишь все, что хочешь получить, но я уверяю тебя в том, что ничего не изменится, если ты не попробуешь.
Она смотрела на него, впитывая его слова. Она понимала их, и в них был смысл, но она не была уверена в том, что ей нужно делать.
Он снова отвернулся от нее, нахмурившись.
– Кармин не всегда был таким мудаком. Раньше он был очень похож на маму, он и муху не мог обидеть, но все изменилось. Кармин пойдет на любой риск в физическом плане – порой я искренне задаюсь вопросом о том, ценит ли он хоть на каплю свою жизнь – но он отвергает все, что касается эмоций. И ты хорошо на него влияешь в этом плане. Ты стала первой девушкой, на которую он взглянул как на человека, а не как на предмет.
Ее глаза расширились, и Доминик рассмеялся, заметив выражение ее лица.
– Странно, правда? Тебе каким-то образом удалось вернуть к жизни ту часть Кармина, которая, как все мы думали, уже умерла.
– Но почему он воспринимает меня совершенно иначе?
Он пожал плечами.
– Думаю, ты напоминаешь ему маму, но только лишь он сам сможет ответить на твой вопрос.
Они оба на мгновение замолчали, после чего Доминик поднялся с кровати.
– Ну так, скажи мне, Хейвен – будем ли мы держаться подальше от рисков и просто выживать, или же покинем зону своего комфорта?
* * * *
Ничто так не ассоциировалось у Кармина с Хэллоуином, как бросание грязных мячиков для пинг-понга в пластиковые стаканы с теплым, дешевым пивом и наблюдение за тем, как человек, отравляющий твое существование и одетый как девчонка, пьет эту гадость, благодаря тебе.